Музыкальный приворот
Шрифт:
– Ах ты, урод, - тут же опустила драммеские пальцы Нина и принялась обтирать их об скатерть, - убирайся из моего дома. И что значит тоже? Я нормальная, абсолютно адекватная. Убрайся!
– Меня тетя Эльза пригласила. Я не могу отказать старушке.
Вместо ответа Нинка заехала ему ногой по коленной чашечке. Парень дернулся.
– Еще одна такая выходка, - склонился он к ее уху, - я тебя при всех поцелую.
– Только попробуй - Отозвалась девушка, но больше причинять физическую боль Келле не стала, поняв, что он действительно сможет принести ей большой моральный вред.
Еще около двух часов девушка, а также
Еще никогда ни один из молодых людей Нины не задерживался в ее доме так долго. Нет, вообще не был в ее доме. А присутствие улыбающегося барабанщика, чьи смех и шутки приводили в восторг не только престарелую Эльзу Власовну, но и почти всю женскую половину Журавлей, неприятно раздражало. Да и все мужчины, кроме дяди Вити и Петра Ильича восприняли синеволосого довольно-таки хорошо. Дядя Саша, крестный девушке вообще заявил, что Келла напоминает ему Виктора Андреевича в далекой юности и со смехом сказал, что его "крошка-крестница выросла и превратилась в невесту, у которой такой подходящий молодой человек". Эльза тут же заявила, что Александр - самый адекватный человек на вечере, не считая Келлы. Прочие, видя, как дружелюбно настроена пожилая родственница к гостю, стали с ним еще более вежливыми и добренькими. Нинка ничего не могла сделать, а быть беспомощной она ненавидела.
"Убью, убью, убью", - вот что пульсировало в ее голове, когда Келла обращался к ней или когда остальные хвалили музыканта.
Так и прошел Семейный День у Нинки…
Обо всем этом я узнала только поздним вечером этого дня, когда гости уже покинули гостеприимный дом родителей моей подруги. Нинка, с которой только что очень долго беседовали родители, позвонила мне и долго жаловалась на Келлу, а также на собственного отца и тетю Эльзу, принявшего их за пару. Я в голос смеялась, как будто мне рассказывали какую-то замечательную историю.
– Что ты все время издаешь хрюкающие звуки?
– С обидой произнесла подруга в трубку телефона.
– Тебе это кажется смешным? Папу чуть удар не хватил из-за этого синюшнего дебила! Кто его вообще к нам звал!
– Да это я так, не обращай внимания.
– И, главное, зачем этот псих домой-то ко мне прибежал? Хорошо, хоть сумку вернул, и вещи не тронул.
– Зато ваша тетя Эльза была к нему благосклонна, - нашла я плюс, обдумывая одновременно, как половчее рассказать подруге про ее Кея и мою квартиру, - вдруг, она вас полюбит и свои капиталы вам оставит.
– Не напоминай мне про эту старую жабу, - рассердило Нинку одно только упоминание о родственнице, - когда она уже там ласты склеит и перестанет всех мучить!
– Нина! Ты что, - воскликнула я укоризненно, - нельзя так говорить!
– Ты когда-нибудь тетю Эльзу видела?
– Скрипучим голосом осведомилась подруга, шурша чем-то мне под ухо. Опять ест что-то.
– Нет, - ответила я. Об Эльзе Власовне я только слышала, причем только все самое плохое.
– Вот именно. Если бы ты пообщалась с ней раза два-три, ты бы возненавидела ее до конца своей жизни. Она бы тебе
– Но ведь Келла же ей понравился!
Нинка скрипнула зубами:
– Гадина гадину издалека видит, - пояснила она, - ведьма с ума сходит, вот и чудит. Все родственники были в легком шоке. Папа говорит, Эльза решил просто поиздеваться. А дядьки шутили, что крысу на молоденьких мальчиков потянуло. Ты прикинь, бабка его даже в гости звала. Катя, это полный трындец.
– Да успокойся ты, - принялась я успокаивать подругу, - ничего же плохого не произошло.
– Ага, знаешь, как потом папа бесился? А это гад Сережка ржал так, как будто веселящего газу глотнул. Пришлось его стулом успокаивать.
– Это как?
– заинтересовалась я.
– По спине, как, - обыденно произнесла Нина, а потом снова перешла на волнующую ее проблему.
– Катя, однозначно, эта экстрасенс Альбина может быть, и имеет силу, но в моем случае явно что-то напутала. Вот что значит, когда руки из задницы растут! Я ведь себе Кея хотела, а не эту гадину!
– Кипятилась Нинка, и я была уверена - еще немного и телефон в ее руках расплавиться, и жидкая пластмасса потечет меж ее железных пальцев.
– Так ты не помнишь Кея?
– Наконец, задала я вопрос, ответ на который очень хотела узнать весь сегодняшний день. С утра Нина не пожелала ничего слушать, днем я до нее не дозвонилась, а вечером она была занята.
– Что ты имеешь в виду?
– Позевывая, произнесла подруга.
– Я имею в виду, помнишь ли ты, что произошло, после того, как ты решала принять на грудь лишние граммы алкоголя?
– Устало поинтересовалась я.
Трубка на пару секунд задумалась, а потом ответила отрицательно.
Тогда за рассказ принялась я, предвкушая, что сейчас кто-то (и это буду не я), испытает чувство глубокого шока. К моему глубокому удивлению, Нинка молчала и даже не перебивала меня, что с ней бывает крайне редко. Когда я, изредка запинаясь, дошла до того момента, когда Кей решил помочь другу и взял мою светловолосую подругу на руки, Нина очень скучающим голосом произнесла:
– Ну, хватит. Очень смешно. Катя, ты даже забавных шуток не можешь придумать. Несешь ерунду.
Мой замысел с шоковой терапией не удался, вернее, он подействовал не нее. Вот уж никак не ожидала, что эта сумасбродка мне не поверит!
– Но, Нина… - растерянно произнесла я, не знаю, что сказать еще и как переубедить упрямую подругу.
– Катя, - покровительственно произнесла девушка, - не быть тебе Петросяном. И Задорновым тоже. Даже в уличные клоуны тебя не возьмут, но ты не печалься - Академия Кумушек и Врушек тебя будет ждать с нетерпением. Особенно Факультет глупостей.
– Какая еще академия!
– Завопила я громко.
– Нин, я же тебе правду говорю!
– Ага, правду-правду, - саркастически произнесла подруга, - думаешь, я поверю во все эти нелепости вроде встречи с Папой, глупой песенки, с которой я якобы визжала, застрявшего лифта посреди ночи? А про бред с твоим братом и сестрой я вообще скромно промолчу. Даже твоим родственникам не придет в голову встречать грабителей в простынях и с несчастным Чуней на руках.
И Нинка расхохоталась. Я от злости и такой клеветы сжала губы, попинала валяющуюся на полу мягкую диванную подушку и угрюмо произнесла, выдвигая свой самый главный козырь: