Музыканты из Мичигана

совесть Логана.

– Нет. – Джеймс не смотрел в мою сторону, и от этого становилось тяжелее. – У меня хватило ума, чтобы ни о чём не говорить ей.

Я выдохнул. Хоть одна хорошая новость за последние несколько минут.

– Прости меня, Джеймс.

Он посмотрел на меня пустым взглядом и спросил:

– Думаешь, прощением чего-то добьёшься?

– Надеюсь, что душе станет легче… Я не хотел делать больно тебе, Хэйзи и ва… вашему ребёнку. Прости, пожалуйста.

– Бог простит. – Он равнодушно пожал плечами и вздохнул. – Мне не за что тебя прощать.

– Не говори так, Джеймс. Я…

–

Для начала прости самого себя, – прервал меня он, и его глаза наполнились какой-то жалостью. – Разберись в себе и реши, можешь ли ты простить себя.

Я опустил голову и замолчал. Перевязанные запястья болели, и эта боль безжалостно давила на мою совесть.

Джеймс уверенными шагами двинулся к двери, и я встрепенулся.

– Ты куда?

– Надо покурить.

– Ты же не куришь, Джеймс…

– Так было день назад. – Он поднял глаза к потолку и сунул руку в карман брюк. – Сейчас всё чуточку изменилось.

– Не оставляй меня одного, пожалуйста. Я с ума сойду от своих мыслей.

– Тебе нужно побыть одному. Просто необходимо.

– Неправда…

– Нет, Логан, это так. А мне нужно навестить Хэйзи. Так что я вынужден тебя покинуть.

Он остановился у двери и бросил на меня извиняющийся взгляд. Я тоже глядел на него, безмолвно упрашивая его остаться.

– Прости, – сорвалось с его языка, и Джеймс закрыл дверь с той стороны.

Пребывание в одной комнате с самим собой не пошло мне на пользу. Даже наоборот, мне хотелось убиться головой о стену, лишь бы больше не чувствовать этой паршивой боли. Голос в моей голове повторял: “Во всём виноват ты. Ты предатель и слабак. Ты во всём виноват”. В конце концов это стало невыносимым, и я решил пройтись по коридору, немного проветрить мысли.

Я забрёл в какое-то отделение, где было мало народу. Тут и там ходили пузатые девушки, и я наконец понял, что это отделение для беременных. Это ни чуть меня не смутило, и я, как ни в чём не бывало, продолжил путь.

Проходя мимо одной из палат, я обратил внимание на табличку, прибитую к двери. “Хэйзи Шварц”, – гласила надпись, и я не думая дёрнул ручку.

Она лежала в постели, подняв глаза к потолку. Тонкие руки покоились на животе, светлые волосы были разбросаны по подушке. Хэйзи заметила меня, и в её глазах полыхнул огонёк. Я не мог не обратить на это внимание, потому что такой огонёк я видел лишь единожды, и горел он в глазах одной-единственной девушки…

– Тебе не идёт больничная сорочка, – сказала она, слабо приподняв уголки губ.

– Тебе тоже, – почему-то вырвалось у меня. Я подошёл ближе к постели Хэйзи и немного помолчал. – Как себя чувствуешь?

Я считал, что обязан спросить её о самочувствии. Хэйзи находится в этой чёртовой больнице по моей вине.

– Хорошо. Надеюсь, что малыш тоже.

Чья-то безжалостная кровавая рука сжала моё сердце. Я попытался улыбнуться, но мало что из этого вышло.

– Как ты, Логан? – спросила она, не сводя с меня глаз. – Джеймс сказал, что тебе делали переливание…

– Всё нормально. Уж ничего не болит.

На её губах заиграло слабое подобие улыбки, и мы замолчали. После произошедшего между нами мы оба не знали, как

себя вести. Этот случай здорово изменил моё отношение к себе и к Хэйзи. Меня удивляло её волнение обо мне и ещё больше удивляло моё волнение о её ребёнке. Я понимал, что не имею к этому существу никакого отношения, но в конце концов Джеймс будет воспитывать его, и я чувствовал некую ответственность за судьбу этого малыша. А теперь, когда он может появиться на свет с отклонениями, я чувствовал перед ним вину. Это ведь я грубо отымел Хэйзи перед тем, как чуть не случился выкидыш. Это ведь я заставил её безумно волноваться. Да, я виноват. Однако вину эту я чувствовал так же к его маме. И я просто ненавидел себя за это, люто ненавидел.

– Прости меня, Хэйзи.

– Ты не виноват…

– Я виноват, – сердито произнёс я. – Я виноват в том, что произошло между нами той ночью, и в том, что ты здесь. Так что прости меня, если сможешь. И ты, малыш, тоже прости.

Хэйзи погладила свой живот и на мгновенье задумалась.

– Я не держу на тебя зла, Логан. Если кто и виноват, то это я. Это я ношу ребёнка от безызвестного отца, это я заслужила такое отношение к себе. Не считай себя виноватым.

Я присел на кровать рядом с ней и горько усмехнулся.

– Я второй день схожу с ума от жутких мыслей. Лучше бы я умер.

– Поверь, лучше бы от этого никому не стало. – Она привстала на локтях и взглянула на меня. – Зато теперь ты знаешь цену своей жизни.

– Моя жизнь – дешёвка. Одним поступком я испортил жизнь сразу трём людям. Четырём, если считать Эрику, которая пока ни о чём не знает.

– Кстати, мне начинает казаться, что правда для Джеймса всплывает наружу.

– О чём это ты? – испугался я.

– Он долго расспрашивал меня о тебе, просил рассказать, что было в тот вечер.

– А ты что?

– Я расплакалась и сказала, что мне тяжело говорить об этом сейчас. И он перестал распрашивать меня об этом.

– У меня он спрашивал то же самое. Как думаешь, он догадывается?

Хэйзи пожала плечами. Как же мне не хочется, чтобы Джеймс узнал обо всём. Нам троим будет так больно, так больно, что и словами не передать.

Мне больше не хотелось находиться здесь, рядом с Хэйзи, но я знал, что бесконечно виноват перед ней. Нет, мои чувства к ней не изменились, да мне и слабо верится, что они когда-нибудь изменятся. Мне просто хотелось, чтобы она знала: я чертовски сожалею, что так получилось.

========== Глава 11. “Любовь за маской ненависти” ==========

Вспышка молнии на мгновенье озарила тёмное небо, и ей в ответ последовал гремучий раскат грома. На асфальт западали первые крупные капли, и вскоре по окнам и крыше забарабанил дождь.

Я тоскливо смотрел на соревнующиеся между собой капли. Внутри всё сжималось от боли и обиды.

Итак, нас с Хэйзи уже выписали из больницы, и теперь Джеймс принял роль заботливого папочки. Он ухаживал за нами обоими, хотя я время от времени вставал с постели и говорил, что сам могу за собой присмотреть. Но друг, не слушая возражений, укладывал меня обратно в кровать.