Мы, аристократы. 1-й, 2-й курс
Шрифт:
– Поиздевался, значит, - хмыкнул я.
– Не без этого. Гарри, я не могу уважать девчонку, у которой такие вкусы. Ладно бы Грейнджер умная была, но она ведь не умная, у неё просто память хорошая. Зубрилки не бывают умными, они не умеют отличать важное от неважного. Была бы она умная, попала бы в Равенкло, а так… ей самое место в грифах. Вон Милли, та умная, хотя способностей к наукам у неё никаких.
Не только Тед, но и никто из нас не считал Миллисент тупицей. Если бы Милли была недалёкой и заурядной, она попала бы к барсукам - а она училась у нас в Слизерине. У неё был ясный и конкретный взгляд на мир как
– Два достоинства у Грейнджер всё-таки есть, - отметил я.
– Она энергичная и эрудированная. С тобой она мириться надумала или хочет что-то ещё?
– И то и другое. Наговорившись обо мне, Грейнджер перешла на тебя. Спросила, как у тебя дела - я ответил, что нормально. Стала выспрашивать подробности - переадресовал к тебе. Стала спрашивать, не замечал ли я за тобой чего подозрительного - спросил в ответ, почему я должен что-то такое замечать. Тогда она, не называя источников, выдала уже известный слух о том, что ты наследник Салазара, что ты, возможно, имеешь отношение к нападениям на учеников и что если на тебя вовремя правильно и настойчиво не повлиять, ты можешь пойти по дурной дорожке и стать новым Тёмным Лордом. Это если коротенько.
Вот, значит, на что решил пустить меня Дамблдор… Непонятно только, почему Гермиона так легко поверила ему.
– Она интересовалась чем-то конкретным?
– Да. Грейнджер ищет чёрный блокнот, который она видела у младшей Уизли. Девчонка много писала туда незадолго до своей гибели, и Грейнджер надеется, что записи что-нибудь подскажут ей. Она стала выпрашивать блокнот у родственников рыжей, но в вещах девчонки его не обнаружилось. Теперь она считает, что блокнот остался в школе, и пытается выявить, к кому он попал. Мне она сообщила, что рассказывала тебе о блокноте как раз перед тем, как окаменеть, и предложила напоследок, чтобы я следил за тобой и докладывал ей всё подозрительное. И чтобы я поискал у тебя этот блокнот.
Это была потеря. Судя по тому, что рассказал мне Тед, Грейнджер не только заподозрила, что это я окаменил её, но и позволила оболтать себя Дамблдору. Не удивлюсь, если она рассказала директору и о Квирреле.
– Если очень хочешь, ищи, я не возражаю.
– Гарри?
Тёмно-серые глаза Нотта искали встречи с моими. Я, оказывается, неподвижно смотрел за его плечо в стену.
– Всё в порядке, Тед. Я правда не возражаю.
– Грейнджер совсем отказали мозги, если она считает, что я стану доносить ей на тебя, - со сдержанной яростью выговорил он.
– Гарри, это грязнокровки испорчены демократией, это они служат деньгам и подчиняются должностям. Поэтому они не знают, что такое верность, а я знаю. Тебе придётся очень постараться, чтобы я это забыл.
Я высоко ценил Теда. Кто бы мог подумать,
– Может, не всё еще так плохо?
– задал я риторический вопрос непонятно кому - то ли себе, то ли Нотту.
– Она еще девчонка…
Тед отрицательно помотал головой.
– Она на полгода старше меня, Гарри.
– Записать меня в Тёмные Лорды - опасная подстава, - задумчиво произнёс я.
– Это, пожалуй, худшее, чему придётся противостоять. Грейнджер что-нибудь говорила про Лонгботтома?
– Нет. Почему ты о нём спросил?
– Если меня будут пропихивать в тёмные, понадобится новый символ Света. А Лонгботтом, как мы с тобой знаем, мой запасной.
– Нет, до Лонгботтома не дошло.
– Тед мрачно усмехнулся.
– Видно, для символа Света он слабоват.
– Почему бы и нет? Это как подать - Джек-простак, герой английских народных сказок… Кстати, как у тебя с окклюменцией?
– Каждый день занимаюсь.
– Проверим?
Тед действительно прибавил в окклюменции. Он смог продержаться целую минуту против моей атаки средней силы.
– Неплохо, - одобрил я после проверки.
– Против прямой атаки Дамблдора ты еще не потянешь, но с поверхностной легилименцией справишься. Каждый день подновляй Элузио, у тебя в запасе должно быть не менее пяти скрывающих воспоминаний. И не расслабляйся - в чужую память лезут без предупреждения.
– Тогда потренируй меня, чтобы я привык, - предложил вдруг Нотт.
– Как насчёт того, чтобы ты несколько раз в день неожиданно почитал мою память?
– Тебя не смущает, что я могу увидеть что-нибудь неподходящее?
Тед задумался, явно перебирая свои самые сокровенные воспоминания.
– Кое-что, конечно, не хочется показывать никому, но… странно, Гарри, у меня нет ничего, что я безусловно хотел бы от тебя скрыть. Видно, еще не нажил - так что дерзай, пока не поздно.
В библиотеку мы пошли вместе. Тед еще не написал завтрашний отчёт, а мне хотелось застать там Эрни. Кое-какие книги я уже передал парнишке, а теперь собирался узнать, как у него идёт учёба и нет ли у него вопросов. Но Диаса в библиотеке не было, зато там оказалась Гермиона.
– Поттер!
– поспешила она ко мне, едва завидев меня в дверях читального зала.
– Я так надеялась, что сегодня ты придёшь сюда!
– У тебя что-то случилось?
– спросил я.
– Нам нужно поговорить.
– Прямо сейчас?
– получив ответный кивок, я отдал Теду свою папку с пергаментами.
– Идём.
Гермиона молчала, пока мы шли на ту же самую южную террасу, где она недавно общалась с Тедом. Я привычно обшарил место на наличие подслушки и ничего не нашёл. Девчонка признавала только прямой подход - когда мы остановились у ограждения, она начала сразу с того, что волновало её больше всего.
– Поттер!
– в её устремлённом на меня взгляде светилась тревога пополам с решимостью.
– Я всё равно не верю, что ты плохой!
– Правильно делаешь.
Похоже, Гермиона ожидала от меня иной реакции, потому что буря чувств в её глазах сменилась полнейшей растерянностью.
– Ты можешь вспомнить хоть один мой поступок, за который можно назвать меня плохим?
– поскольку она молчала, я продолжил: - Если нет, меня не за что считать плохим.
– Но…
– Но - в смысле есть за что?