Мы – инопланетяне. Гексалогия
Шрифт:
– Умно, – коротко оценила она, задумчиво сжав губы. – Тогда не будем терять времени и сразу переходим на корабль. – В её голосе уже чувствовалась собранность и решительность. – Сколько времени мы пробыли во внутреннем периметре?
Риторический вопрос, который заставил их замереть. По внутренним ощущениям казалось, что они были там недолго, однако реальность оказалась куда более удивительной.
– По внутренним ощущениям – недолго, – отозвалась Верочка, едва успев закончить фразу, как на экране перед ними появилась информация: они провели внутри планеты трое суток.
– Ничего себе! – воскликнула
Петр, осознавая всю серьёзность ситуации, поднял руку, призывая к вниманию:
– Поторопимся, друзья. Время не ждёт. Избавимся от этого опасного груза, а потом займёмся своими делами. С Озами разберётся Солас.
Но тут голос Амазонки, которая неустанно следила за приборами и показаниями датчиков, предупредил:
– Командующий, температура обшивки слишком высока, придётся подождать несколько часов. – Голос звучал профессионально, но в нём ощущалась некоторая тревога.
Петр задумался на мгновение, осознавая, что этот вынужденный перерыв мог стать решающим. Он понимал, что их миссия под угрозой, но также знал, что бездумные действия могут привести к ещё большим проблемам. Поэтому согласился.
– Мы не можем рисковать, – тихо сказал он, обращаясь к команде. – Придётся ждать, пока температура снизится.
Адлат, стараясь разрядить напряжение, слегка улыбнулась:
– Похоже, у нас есть время на перекус и переодевание, Верочка оказалась права.
Не теряя времени, команда быстро организовала и накрыла стол, не забыв о практичности даже в условиях космической экспедиции. Вкус еды, пусть и приготовленной в условиях субтерины, возвращал им силы и поднимал настроение. За трапезой время летело незаметно: шутки, обмен мнениями и обсуждение предстоящих задач скрасили этот короткий перерыв. В каждом слове чувствовалось не только облегчение от возможности передышки, но и глубокое понимание важности предстоящей миссии.
Петр, внимательно следивший за состоянием корабля и внешней среды, заметил, что температура обшивки наконец-то упала до приемлемого уровня. Он понимал, что каждый потерянный момент может сыграть с ними злую шутку, поэтому решительно объявил:
– Пора выходить. Температура снизилась, и нам нужно как можно быстрее избавиться от контейнера.
Команда с сожалением отложила столовые приборы, осознавая, что время отдыха подошло к концу. Они быстро привели себя в порядок и начали подготовку к высадке. Однако, как только они подошли к люку, чтобы выйти наружу, столкнулись с неожиданной проблемой: входной люк не открывался. Амазонка, всегда внимательная к техническим деталям, первой заметила это и немедленно доложила Петру:
– Командующий, люк не открывается. Что-то блокирует систему.
Петр нахмурился, осознавая, что время играет против них. Он мгновенно активировал имплант ИК (искусственного интеллекта), чтобы разобраться в ситуации. Потоки информации хлынули в его сознание, и он начал анализировать данные, которые накапливались в системе во время автономной работы ИК. Поначалу ему казалось, что всё под контролем, но вскоре он заметил, что ситуация гораздо сложнее, чем представлялось.
Имплант работал автономно, пока он находился в отключке, накапливая и обрабатывая данные без его прямого контроля.
Петр мгновенно подкорректировал настройки, чтобы вернуть ИК в прежние рамки. Однако проблема оказалась глубже: система начала ставить под сомнение легитимность команд, поступающих от членов экипажа. Несколько раз ИК пыталась заблокировать команды, особенно если они, по её мнению, могли представлять угрозу для командующего или самой системы. В этом хаосе помогла Амазонка, её вмешательство оказалось решающим. ИК не могла игнорировать её логические доводы и в итоге приняла решение в пользу выполнения команд, что спасло ситуацию.
Поняв, что оставлять эту проблему нерешённой опасно, Петр незамедлительно перенастроил ИК так, чтобы она подчинялась всем членам команды, при этом оставляя приоритет командующего. Теперь ни одна команда не могла быть проигнорирована, и ИК снова находилась под полным контролем экипажа.
Проанализировав состояние системы и поискав решение в её архивах, Петр нашёл выход из создавшейся ситуации. Оказалось, что в системе предусмотрен специальный аварийный шлюз, созданный именно для таких случаев, когда основной выход блокируется или становится недоступен. Активировав его, Петр с удовлетворением наблюдал, как массивная ниша в корпусе "Крота" открылась, и из неё выкатилась крупная машина, предназначенная для стыковки с люком в условиях экстремальных ситуаций.
Машина автоматически состыковалась с заблокированным люком, и через некоторое время, которое показалось вечностью, дверь начала медленно открываться. Петр, наконец, выдохнул с облегчением и, повернувшись к команде, сказал:
– Друзья, прошу на выход.
Команда, не скрывая облегчения, направилась к выходу. Петр коротко пояснил, как ему удалось справиться с ситуацией, и все с уважением посмотрели на своего командующего, осознавая, что каждый из них играет важную роль в этой сложной и опасной миссии.
– А почему вручную? – задала вопрос Верочка, её голос был немного напряжённым. Она пыталась понять, что заставило Петра принять такое решение.
Этот момент оказался самым удобным, чтобы рассказать команде правду. Петр понял, что больше нет смысла что-то скрывать.
– Настал момент, когда я должен рассказать вам всё, – начал он, чувствуя, как все взгляды устремились на него. – Я ограничил ИК в степенях свободы и переключил управление на себя. Я полагал, что так смогу лучше контролировать ситуацию и обеспечить нашу безопасность.
Он встретился с серьёзными, но всё ещё доверчивыми взглядами команды и продолжил:
– Но я ошибся, и жизнь подтвердила эту ошибку. Теперь ИК подключено к каждому из вас, и вы все можете отдавать приказы и требовать их исполнения. Это должно предотвратить подобные проблемы в будущем.
Адлат, которая отличалась внимательностью к деталям, нахмурилась, её беспокойство стало очевидным.
– Оказывается, не зря мы волновались, – сказала она, чувствуя, как её беспокойство усиливается. – Петр, ты едва не подвёл нас всех под монастырь.