Мы - ищем! Завет
Шрифт:
Вспомнив все это, лорд Малстоун зарычал от ярости. Как эти проклятые пришельцы нагадили его родине! Но ничего, скоро, совсем скоро они получат по заслугам. У него имелось немало сюрпризов, в том числе таких, которых никто еще не применял. Например, ракеты, ныряющие в гиперпространство и атакующие цель оттуда. Да и еще кое-что имеется.
— Господин адмирал! — прервал его размышления дежурный офицер.
— Да? — тут же повернулся к нему лорд Малстоун.
— Система накрыта полем глушения гиперпространства! Связи с метрополией нет!
Адмирал скривился — очень некстати, теперь и подмогу, ожидающую в соседней системе, не вызовешь.
— Отправляйте курьера к контр-адмиралу Хальсу! — хрипло каркнул он. — Пусть немедленно выдвигается сюда! Всем остальным: боевая готовность
Лорд Малстоун испытывал злость и азарт, правда легкий мандраж тоже причутствовал, но в бою боятся все, такова человеческая природа. А тот, кто утверждает, что не боится, либо лжец, либо сумасшедший.
Некоторое время ничего не происходило, а затем за пределами досягаемости орудий англо-французского флота начали выныривать сперва десятки, а потом и сотни разнообразных кораблей. Но самым страшным оказалось наличие двух гигантских черных шаров размером со среднюю луну и больше сорока пятидесятикилометровых яйцеобразных кораблей. В записи боя такой был только один! Если бы в Адмиралтействе знали, что их много, то никогда не решились бы атаковать!
— О, Боже… — не выдержал страшной картины кто-то из офицеров.
Подходить ближе пришельцы не стали, они выстроились в какое-то странное построение, а затем завертелись в безумных спиралях, при одном виде которых у нормального человека начинала болеть голова. Это каким же образом можно ориентироваться в этом безумном хаосе?!
Адмирал растерянно смотрел на тактический экран и ничего не понимал. Сражение в Ново-Огарево он изучил подробнейшим образом, но там пришельцы ничего подобного не устраивали. Возникало ощущение, что сейчас ими командовал кто-то другой, кто-то намного опытнее и опаснее. А затем начался бой. Точнее, не бой — избиение.
Корабли пришельцев начали вести огонь своим непонятным оружием, превращающим цель в облако обломков, причем на огромном расстоянии. Залп сопровождался синеватым свечением одного из бугров на черных кораблях или странного вида антенны на металлическом — результат был одинаков, а это говорило, что используется одно и то же оружие.
Выбив несколько десятков линкоров, пришельцы выпустили целые тучи истребителей, и те принялись за корабли помельче. Лорд Малстоун скрипнул зубами и приказал использовать гипер-ракеты. Это дало некий результат — больше сорока чужих кораблей было поражены, но при их размерах это не имело особого значения — максимум, полукилометровые пробоины, парящие воздухом. Ни один не был уничтожен. Когда до адмирала все это дошло, он понял, что был слишком оптимистичен. Похоже, битву не выиграть, класс противников несопоставим. Это равносильно сражению парусников с броненосцами, причем броненосцы у врага, а не у него.
Но сдаваться все равно нельзя — для него это будет означать виселицу. Великобритания, как всегда, отречется от выполнявших ее приказы и делающих нужные, но не публичные вещи, офицеров. Она не рах это делала в прошлом и не раз сделает в будущем. Поэтому лучше погибнуть в бою, чем получить позор. Мертвые сраму не имут! И адмирал приказал атаковать, любой ценой приблизиться к врагу на дистанцию залпа.
Англо-французский флот двинулся вперед, невзирая на потери. За ним неохотно потянулся халифатский — рабовладельцы обожали издеваться над другими, но сами гибнуть не любили и не хотели. Как ни странно, пришельцы позволили противникам подойти. Лорд Малстоун сперва не понимал зачем, это стало ясно ему только через несколько минут. После того, как офицер связи сообщил, что по всем каналам инфонета и головидения, невзирая на гиперблокаду, ведется трансляция сражения. Это показательное избиение!
Вспомнив о том, что отправил курьера за подмогой, адмирал мертвенно побледнел. Дай бог, чтобы этот курьер не долетел! Однако бог оказался глух к его мольбам, и через десять минут немного в стороне от третьей луны начали формироваться окна выхода в обычное пространство — в работорговую систему Халифата прибыл основной английский флот. Вот только его подловили на выходе и принялись расстреливать, как в тире.
Лорд Малстоун с ужасом наблюдал за происходящим, постепенно осознавая, что катастрофа куда страшнее и масштабнее, чем он думал. После этого сражения
Не прошло и часа, как основной флот Великобритании превратился в тучу обломков, после чего пришельцы вернулись к добиванию сил лорда Малстоуна. Халифатцев их истребители и фрегаты с корветами у этому моменту уже полностью уничтожили — их рейдеры были не противники вертким черным кораблям. Те их просто взрывали на расстоянии.
А затем пришел через командующего предстать перед предками. Флагман затрясся от попадания неизвестного оружия. Адмирал усмехнулся и медленно встал с командного кресла. Прошло несколько минут, и взорвался реактор. Для лорда Малстоуна в этот момент закончилось все и навсегда, теперь ему предстояло держать ответ перед престолом Творца.
Битва, в которой Англия с Халифатом потеряли весь флот, а Франция — половину, произвела на землян шоковое впечатление. Ведь до сих пор они считали себя вершиной эволюции. Но вдруг появился кто-то неизвестный и надавал им, таким умным и гордым, оплеух. Да еще и так обидно! Всухую! Особенно людей потрясла трансляция битвы по всем каналам головидения. Шок, воцарившийся после нее в метрополии и колониях был очень велик. А еще большей оказалась растерянность.
Поначалу жители земного кластера сочувствовали Халифату, как сочувствуют слабому, которого решил обидеть кто-то сильный и наглый. Но только до того момента, как пошли репортажи с планет рабовладельцев. То, что те творили с рабами, не укладывалось у людей в головах, и сочувствие быстро переросло в гнев по отношению к зверям и палачам. А халифатцев отныне считали именно таковыми. Остальные мусульманские страны тут же отреклись от них и их деяний. Халифатские представители жалко блеяли о том, что у рабов-де нет человеческих чувств, им не больно, а потому их можно мучить. Но такие выступления вызывали только гневные выкрики и требования наказать чудовищ, притворявшихся людьми. В результате основные страны подписали меморандум, отдающий Халифат в полное распоряжение пришельцев. Кроме латиноамериканских, правительства которых прекрасно знали, что творится в концлагерях системы Марисия и подозревали, что их очередь — следующая. Ведь не зря во время пресс-конференции адмирала пришельцев были показаны координаты двух планет, которые требовалось освободить от инферно. И одной из них оказалась именно Марисия. Причем чужаки предупредили, что в случае гибели заключенных, будут казнены все ответственные за это лица. Поначалу им не поверили, то после того, что они сотворили на планетах работорговцев, стало ясно, что их обещания — не пустые слова.
Самых жестоких работорговцев пришельцы выловили довольно быстро, как и представителей государственных служб Халифата. Никто не понял каким образом это было проделано, однако через несколько дней всех виновных в жестокостях, а их оказалось не так уж мало, несколько миллионов, вывезли куда-то очень далеко и без ничего высадили на планете с отвратительным климатом. Причем женщин и мужчин на разных материках, чтобы не размножались. Халифатцев ждало прозябание в дикости, причем, скорее всего, они сами себе устроят ад, они ведь иначе просто не умеют.
Как ни удивительно, власти Марисии решили защищаться, объявив на всю вселенную, что имеют право творить с узниками концлагерей все, что пожелают, это их полное право, и никакая сволочь не вправе выставлять им за это претензий. Что это было? Смелость отчаяния? Трудно сказать, но верхушка компрадос словно обезумела, и начальникам лагерей был спущен приказ о поголовном уничтожении узников. Однако те оказались людьми осторожными и решили на всякий случай подождать. Как вскоре выяснилось, не зря — трое самых глупых, решившихся начать исполнять приказ, были кем-то повешены на воротах с оглашением приговора за что, причем приговор оглашал невидимка. Это настолько напугало рядовых компрадос, что они тысячами начали бросать оружие, отказываясь воевать за правительство.