Мы из Кронштадта. Встреча
Шрифт:
Бронетранспортер неожиданно легко начинает, словно игривый бегемот, поворачиваться на бочок, а потом и вовсе шлепается на колеса, обдав берег брызгами. С него что-то сыплется, что-то гулко гремит внутри в салоне, шумно льется вода. Блонду чуток протаскивает по воздуху, лапами она за что-то зацепилась, но потом поломанные конечности выскальзывают из люка и она шлепается на камни берега. К общему удивлению, рывка не следует. Лежит, шипит, хотя так широко раскрытая пасть скорее бы подошла для рева или рыка. Черт,
Майор машет рукой и подходит ближе. Видно, что у морфини переломаны задние лапы качественно, ступни звериные торчат под нелепыми углами. Не к месту приходит в голову, что до Беды были очень популярны некодевочки, то есть девушки – кошки с ушками и лапками – как раз как у этой нашей протеже. Она и впрямь чуточку похожа, как чудовищная карикатура. Без ушек. Но с лапами. И когтями.
– Ну, что делать будем?
– негромко спрашивает Брыся Ильяс.
– Мутаборить. Док, что скажешь про состояние пациентки?
– Подсохла и обезводилась. Походу ослабела и менее подвижна и резка в движениях. А может по женски хитрит и прикидывается. Пациентка-то она диковатая, только Мута слушалась.
– Да, я в курсе, что он всегда рядом стоял и ее контролировал как бы, когда люди были поблизости - задумчиво говорит Брысь.
– Как-то странно вы это сказали.
– Скорости у них были разные. Если бы она хотела удрать от него - сделала бы это так же просто, как вся их группа удрала от нас из Ропши. Выдрав при этом из себя все датчики. Он банально бы ее не мог догнать.
– Но она не удрала...
– И я о том же. Ладно.
И тут же обычно серьезный Брысь как-то по-былинному возглашает:
– А подать-ка мне доспехи блискучие, зубом не прокусываемые и шелом решетчатый, диковинный!
Ремер скаля плакатной усмешкой белые зубы подтаскивает сумку, а ля американские морпехи. И - вот оно забытое уже чуток - перчатки панцирные из Монетного Двора и пара шлемов - из весьма крупной то ли еще проволоки, то ли уже и решетки. Носить не доводилось, но в руках держал - увесистые штуковины.
Некролаборанты проверяли - не прокусывается. Правда не на Муте - тот бы точно поломал и сплющил самого одоспешенного, прежде чем кусать.
Майор напяливает на себя доспехи, Ремер старательно помогает, прилаживая и защелкивая.
Пять минут потного страха и упакованный в сталь Брысь ухитряется напялить на пленницу шлем и надеть на ее лапы наручники. Со шлемом вышло быстро, а вот лапы дама все пыталась под себя подтянуть, не давалась. Но как только мы почувствовали, что зубов можно не опасаться - полегчало.
А когти у дамы то ли обломались, то ли сточились - как у собак бывает. С виду – ужес
Блонда вела себя вяло, хотя шипела все время. Енот на это реагировал странно - счастливо жмурился и восхищенно кивая головой, приговаривая: 'Как поет, как поет! Настоящая Сирена во плоти, я себя просто чувствую Одиссеем!'
Несколько хлопков даже и не заметили - а пока мы уламывали даму, равнодушный к женским чарам Вовка открыл дверцу в салон БТР.
На этот раз сюрприза, как в 'Найденыше' не оказалось - два зомбака обычных, разве что одежда непривычная, как сказал грамотей Ильяс - погранцы эстонские - но при этом оба голодные и слабые - еще и потому, что даже Вовка заметил - переломаны они страшно - руки и ноги ватлаются, идти не могут, култыхаются на четвереньках. Упокоили обоих из милицейских бесшумок, от которых не столько гром выстрела. Сколько лязг затвора.
Интереса никакого - документов нет, из оружия - калаши, мобилы мы забрали. Даже пистолетов нет, даже кобур пустых. И по внешнему виду - не людоеды, молокососы какие-то хилые.
Морпехи прощаются издалека, близко подошел только их капитан. Брезгливо глянул на Блонду. Ну в общем понятно - на корабль военный баба ни в коем виде попасть не может, традиция. Так что либо мы ее тут оставляем и отходим вместе - либо уж как сами хотим. Майор кивает, кося глазом на трофейный БТР. Тот как раз взревывает двиглом и выпускает в воздух две струи черного дыма. Аккуратно подкатывает вплотную.
– Мы остаемся - говорит Брысь командиру морпехов, они жмут друг другу руки и ребята грузятся в шлюпки. Впрочем, дохлый труп кайтселитовца они не взяли таки с собой.
– Даже странно, никто не утонул. Столько придурков - а нормально и в шлюпки влезли и из шлюпок вылезли - глядя на морпехов глазом ценителя заявляет Енот.
– По воде пойдем?
– спрашиваю я вполголоса Вовку, вылезшего из машины и с деловым видом попинывающего здоровенные колеса. Водила снисходительно фыркает – и я радуюсь, что Енот мого тихого голоса не расслышал, тролль вредный.
– БТР 80 по воде может проплыть 12 километров со скоростью 9 в час. А по дороге - 600. Баки полные почти. Так что попрем по суше. Тут до Соснового Бора всего 120 каме по неплохой дороге. Боекомплект полный. Оружие в порядке. Все приборы в норме. Птичкой до Соснового бора доскачем, там уточним - не было ли кого в окрестностях замечено, а оттуда и до Крона уже рукой подать - бодро говорит водитель.
– Опять в вонючем БТР всей гоп-компанией? Не проще было бы на буксире за корытом флотским?
– сомневаюсь я.