Мы из Кронштадта. Встреча
Шрифт:
Утро началось было хорошо – с кофе, а вот дальше пошло вверх дном, когда заехал в больницу. Зашел в палату, так как узнал, что уже с ним поработали лекаря и немного вздрогнул, увидев, что у постели бандита сидит самый настоящий мент в погонах и с диктофоном.
Оппаньки, менты!
Аккуратно прикрыл дверь.
Огляделся в пустом коридоре.
Бежать?
Стоп!
А чего испугался-то? Удрать сейчас – остаться без пулемета и с черным пятном на репутации. Радиосвязь тут сто процентов налажена, даже сто пудов скорее, так звучит весомее. Что могут пришить к делу? Пистолет
С зомби снял! Свидетелей не осталось. Анклав что-то сообщил? А что? То, что он привел интервентов в бунташную деревню – еще доказать надо! Вот бунт доказывать куда проще, а его участие в виде вождя похода мертвяков – не так-то легко. И Гайка помре. Появившуюся дурную мысль, что придерутся к браконьерству – лося то он завалил без лицензии - выгнал вон из головы. Бред полный.
Открыл дверь и как по тонкому льду подошел к кровати.
Мент оказался молоденькой и даже симпатичной девчонкой. Но форма сильно меняла впечатление.
Поздоровались, представились.
Калган бледный, вспотевший как в бане – на лбу алмазный бисер. И нога на растяжке. Прямо как в кино.
Между тем молоденькая быстро взяла ситуацию под контроль, переговорить с больным не дала и выперла Виктора вон, тут же всучив повестку – явиться к ней в кабинет (ишь, фифа – уже и с кабинетом и визитка с адресом) через полтора часа.
Это понравилось куда меньше. Почему-то вспотел сильно. Не хуже Калгана. Ничего, походит по улочке, придет в себя и будет как огурец. Адрес-то ментовки рядом. Прогулялся до городского пляжа, поглядел на загорающих на песочке. Лежат, сволочи, млеют. Телеса развалили. И бикини на бабах с носовой платочек. И ничего не боятся заразы. Вроде как обдуло ветерком, пообсох, но ладошки мокрые.
А в кабинете потел, уже не переставая.
Потому как фифа стала задавать вопросы совсем не приятные. Гражданин Такой –то (которого он все время звал Калганом, а до имени и не добрался. Потому фамилия незнакомая и звучит в протоколе очень чуждо), показал, что он стрелял в гражданина Виктора (ухо резанула своя фамилия, произнесенная равнодушно-неприязненным тоном, в такой обстановке его по фамилии давно не называли), а также стрелял в опекавшую его гражданку Сякую-то (опять не сразу сообразил, что речь о Гайке). До этого вышеупомянутый гражданин находился в организованной преступной группе, которую гражданин (Виктор опять вздрогнул от своей фамилии) ликвидировал практически в одиночку, при этом совершив выстрел и в гражданина Такого-то, после чего тот стрелял в граждан (совсем неизвестные Вите фамилии). С трудом догадался, что это Джага и как их там еще звали, этих ауешных уродов.
– В соответствии с показаниями гражданина Такого-то, подтвержденных также и возившими вас вчера на место убийства гражданки Сякой-то грузчиками из ООО «Тяни-Толкай» получается, что Вы привезли нам сюда бандита. Зачем? – спросила фифа.
И внимательно посмотрела.
– Лечить… - пожал плечами Виктор. То, что до этого им воспринималось совершенно нормально и логично теперь и в этом месте выглядело какой-то полной бредятиной. Самое паршивое, что он и сам это чувствовал. И обозлился. Потому как опять попал впросак.
–
– В жизни бывают всякие… коллизии… - выдавил из себя Виктор. Ситуация и впрямь была из рук вон плохая. И да, бесспорно эта дознавательница или следовательница не понимает внутренней логики прошедшего. Какая-то хаотическая стрельба всех по всем. Ногу-то Калгану он сам перебил. После того, как тот ему в спину парой холостых зарядов влупил. Но поди это объясни протокольной девочке.
У нее даже пистоль в кармане какой-то маленький (глаз-то у Виктора уже навострился это замечать по натягу ткани и по тому, как чуточку перекашивает одежду такое даже маленькое оружие – и не на поясе носит, а словно гражданская, по карманам распихала. И небось вся голова кудрявая параграфами и статьями забита, а сама и не стреляла в живых-то! Цаца!
Пришлось объяснять, что за харчи взялся пристроить у себя в деревне чужих никудышников, отбросы негодные, вот и прислали бандосов недоделанных, потому как у него уже одна банда была на счету и расчет был на то, что он и с этими справится. Он и справился, перевербовав одного из новодельной банды. Вот он тут как раз в больнице лечится.
– А с какой бандой и как вы справились до этого?
Час от часу не легче, почему-то очень не хотелось рассказывать про те свои похождения, в которых – и это Витя отлично понимал – выглядел он так себе, не кино снимать. И пуля в ляжке как-то вдруг заныла. Совсем тоскливо стало и от того, что живо вспомнил то промозглое время и тоскливый ужас от понимания того, что сейчас банда приедет в деревню – а он и пошевелиться не сможет… Потом подумал о совсем страшном. Как оно с точки зрения писаных законов выглядит – и предельно дурно стало. Расстрелял в спину – из пулемета! – убегающую бабу, а потом Ирка еще наворочала дел, да еще и раненых добивала… А что – выход! В конце концов чего бы на Ирку и не свалить, как на мертвую? Она же и есть – увы – мертвая!
Он по возможности кратко все рассказал, хотя и тут с неудовольствием обнаружил, что получилось путано и неубедительно. Но растолковал, что покойные дизайнеры были определенно бандой, вооруженной и беспощадной, у него от них пуля в ляжке осталась. Тут спохватился – это для него банда, а для девочки этой – просто несколько граждан и гражданок, которых он злодейски угробил – и не факт, что не превысив пределов необходимой обороны! Из незарегистрированного, то есть имеющего сомнительное криминальное происхождение оружия. Автоматического и нарезного!
И смотрит она на него не то, чтоб со страхом и ужасом, нет, гораздо хуже – с подозрением, причем таким, обоснованным. А он прям на глазах обрастает всякими правонарушениями.
Черт, вот ведь как не вовремя.
Пришлось писать на нескольких листах что, как и где и почему. Расписался в протоколе, прочитав внимательно. Сила документа – по им же самим написанному выходил он куда как мутным персонажем с крайне невнятным прошлым, но определенно кровавым. Мрачный тип, не хотел бы с таким по соседству жить.