Мы из спецназа. Поединок
Шрифт:
– Подкинуть, подбросить - это у вас действительно получается.
– Что-что?
– Я говорю, возражать не буду. Кто в наше время откажется от транспорта?
Дмитрий повернул голову. Соседи по камере уже расползлись по своим углам и душевно прощаться с ним, видимо, не собирались. Может, это было и лишним, но от последнего слова Харитонов не удержался.
Резко подпрыгнув, он вонзил кулак в укрывшегося на верхних нарах Дуту. Под костяшками пальцев отчетливо хрустнуло. Зубов у отморозка явно поубавилось.
– Эй, вы чего!
– Сержант
– Ты че, в натуре? Мы же твою указку исполняли…
– А ну заткни пасть!
– Побагровев, сержант замахнулся дубинкой. Дута послушно умолк.
Дмитрий вышел в коридор. Говорить сержанту больше ничего не стал - все было ясно и без слов. Ощупав разбитые костяшки, тяжело вздохнул. Ударил, что называется, от души, хотя смысла в этом никакого уже не было.
Глава 20
Выходить на трассу Стас не решился, там его могли поджидать преследователи. Оставалось предпринять марш-бросок до Лебяхина, да не напрямую, а нарезая для большей безопасности круги через чавкающие болотца, заросли кустарника и лесную глушь. Умение ориентироваться на местности - профессиональный навык спецназовца - не подвело его и сейчас. Двигаясь без карты и компаса, Стас практически не петлял и уверенно следовал по мысленно проложенному маршруту, полагаясь исключительно на свою память, чутье и редкие проблески солнца.
Ближе к вечеру изнурительный марафон Зимина завершился. К Лебяхину он выбрался усталый и грязный, с мокрыми ногами, в древесной трухе и колючем репейнике. Огородами направился к дому Антонины Васильевны. Здесь, слава богу, все было в порядке - помытый «Москвич» сиял во дворе почти девственной чистотой, - друг Генка сделал даже больше, чем его просили.
Вбежав на крыльцо, Стас толкнул не запертые, по деревенскому обычаю, двери и оказался в избе.
– Здоровеньки булы, - приветствовал он с порога.
– Ох, грязный-то какой!
– тут же запричитала хозяйка.
– Точно по болотам да кустам шастал.
– Было такое дело. Шастал…
Наталья с визгом бросилась к Стасу на шею и с ходу затараторила:
– А мы-то перепугались, когда твой Генка машину пригнал. Не знали, что и подумать. Хорошо хоть, он нас успокоил, да еще подарки от тебя передал.
– Какие такие подарки?
– Ну как же! Мне - конфеты, Антонине Васильевне - шаль. Она говорит, как раз о такой мечтала.
– Да уж спасибо, сынок, угодил старухе…
Стас обескураженно промолчал. Сказать было нечего. Генка, стратег, все просчитал, недаром математик. Чисто и красиво загнал в угол. Теперь уж действительно не отвертеться с пивом, придется выбирать время и организовывать посиделки.
– Слушай, Стасик!
– продолжала стрекотать Наталья.
– Ты представить себе не можешь, сколько я тут всего узнала. Просто супер! Оказывается, здесь свои пасеки
Близоруко щурясь, Антонина Васильевна подошла ближе:
– Вовремя, сынок, подошел. У меня и ужин скоро поспеет. Вот только в баню тебе бы сходить. У меня, конечно, банька старенькая, но греет еще. А истопить - дело несложное.
Зимин покачал головой:
– Сил нет, бабушка. Я лучше прямо во дворике умоюсь. Наталья бы мне полила.
– Тогда воду все равно нужно принести. У меня всего-то полведра осталось.
– О! Это я мигом!
– Наталья выскочила в сени, вернулась назад уже с коромыслом, покрутила им в воздухе.
– Видал, какая штука! Всю жизнь мечтала на таком воду носить.
– Колодец-то знаешь где?
– Держась за стену, старушка закосолапила за ней следом.
– Вниз по улице, не доходя до клуба. У нас и колонка есть, но она подале будет. И осторожнее там! Сруб у нас низкий, ворот тугой, а колодец дюже глубокий…
Но Натаха ничего уже не слышала. Звеня ведрами, она мчалась по улице.
Судя по всему, деревенская жизнь с ее незамысловатым патриархальным укладом пришлась ей явно по нраву.
Чувствуя, как подкашиваются ноги, Стас опустился на скамью. Да, дров он, конечно, наломал, и приличное количество. Впрочем, канал все-таки вчистую он не спалил, хоть пару отморозков в преисподнюю отправил и героин уничтожил. Как оно там дальше будет развиваться и чем еще аукнется - пока неизвестно, но, что бы ни случилось, о сделанном Стас не жалел.
Сейчас самым правильным было бы без задержек двигаться дальше, но он чувствовал себя измотанным и уставшим. Хуже нет, чем садиться за руль в таком состоянии. Залетишь еще в аварию, да и совсем подставишься. Как бы то ни было, но организм нуждался в передышке, а уж насколько быстро возвращаются к нему утраченные силы, Стас знал прекрасно.
Чувствуя, что его начинает клонить ко сну, Зимин энергично потер лицо руками. Ничего. Самое страшное позади.
С ним вроде все обошлось, и Натаха его дождалась, не угодила в очередную историю. Сейчас вот только умыться, потом поужинать - и снова можно в дорогу отправляться…
У печи хлопотала Антонина Васильевна, гремя кастрюльками и беседуя сама с собой на обычные для стариков темы:
– …И пенсии, говорят, снова повысят, а что толку, если все дорожает. Одно за другим разве ж угонится?… Хоть бы еще не воевали. А то не сидится мужикам дома. На Кавказ теперь лезут, а до этого в Афганистан. Сколько уж поубивало там ребяток наших. И тамошних опять же жалко. В холоде, голоде - уж который год… - Она подняла крышку, что-то звучно попробовала.
– Ну вот, вроде и готово. Хлеба-то хватит, а воды Наталья принесет. Не поскользнулась бы. Очень уж нехороший у нас колодец…