Мы, монстры. Книга 1. Башня
Шрифт:
“Хотел бы я вас убить, было бы куда проще” — подумал Рэй.
Говоривший все-таки выпрямился, отступил на несколько шагов, схватился за меч двумя руками. Но удар даже не пытался нанести, хотя Рэй был уже совсем близко.
Рэй вскинул было факел, и человек взмахнул мечом, но Рэй остановил движение и коротко ударил тыльным концом факела под поднятую руку — в корпус. Противник согнулся, издав короткий хрипящий звук. Рэй нанес рубящий удар по шее ребром ладони. Тело все еще медленно заваливалось на каменный пол, а Рэй уже шел
Времени не было ни на что.
Он побежал вверх по ступеням. Решетку, что закрывала вход в подземелье и оказалась запертой, снес ударом ноги. И снова побежал. Вверх. По коридорам — и опять вверх.
По каменным ступеням, по винтовой лестнице. Быстрее, еще быстрее.
Вылетел на площадку смотровой башни. Не сбавляя скорости бросился к перилам, запрыгнул на них, схватившись за одну из удерживающих крышу подпорок и замер. Всмотрелся вниз.
Твари подступали. Охотники на вивернах били их с воздуха — стрелы сыпались градом. Пешие отряды, центральный из которых вел отец, стояли насмерть, не отошли с позиций ни на шаг, но твари тоже не собирались уходить.
Собак уже не было. Собак всегда выпускают первыми, и собак уже не было.
Кровавые ошметки, крики, рыки, свист отравленных мечей и стрел — оборотней обычным оружием не убьешь. Это было мало похоже на битву. И совсем не похоже на охоту. Это было бессмысленное кровавое месиво.
Оборотни все подступали. Люди держали позиции, но — какой ценой?
“Твари, — подумал Рэй. — Твари…”.
И все — ни единой больше мысли. Отвращение и кровавая пелена перед глазами.
Неправильным, отвратительно неправильным казалось то, что со зверями должны биться люди, и не просто люди, лучшие, сильнейшие гибнут сейчас под грязными когтями, им рвут зубами глотки, втаптывают в землю лапами.
Рэй набрал в грудь побольше воздуха, чтобы свистнуть — призвать Мирта.
Но вместо этого тихо сказал:
— Раз.
Глава 34. Сосчитай до десяти
— Раз.
Флаги все еще реют над войском, флаги даарцы всегда держат до последнего. Как оказалось, даже в побоищах с оборотнями, потому прекрасно видно, где чей отряд.
— Два.
Отец в центре, защищает городские ворота, главный вход. Самый мощный отряд, тяжелая артиллерия, там и охотников, и оборотней больше всего.
— Три.
Они все еще пытаются прорваться в город, хотя уже ясно должно быть: погибнут все. Но они не думают, они не умеют думать, они же звери. Получили команду от хозяина — и напали.
— Четыре.
На отцовском флаге — птица на фоне скалы. Алый росчерк по черному.
— Пять.
Отец всегда ведет отряд за собой. Всегда впереди, и отсюда не видно, жив ли еще.
— Шесть.
По три отряда — все флаги на местах — слева и справа. Вытесняют тварей ценой жизней, идут по костям и крови. Но вытесняют,
— Семь.
Рэй знает: кости хрустят у них под ногами, ноги вязнут в пропитанном теплой кровью, размокшем снегу, грязно-багровой каше.
— Восемь.
Рэй бывал на полях сражений. Но там это имело смысл. Тут же — просто волки, просто волков слишком много.
— Девять.
И люди не видят, но видно отсюда — волки тоже пытаются взять их в кольцо — к отрядам с запада и востока мчатся еще стаи. Небольшие и, скорее всего, последние силы оборотней, они не прорвут оборону, не сомкнут кольцо, но кровавого месива станет больше. И не только твари в него превратятся.
— Десять.
Слишком много людей погибло по вине одного человека.
Хватит.
Он сосчитал до десяти.
И свистнул.
Мирт ответил восторженным ревом. Бедняга — все побежали воевать без него. Ринулся к Рэю из гнезда, увидел того на перилах и начал закладывать поворот еще до того, как приблизился. Рэй прыгнул — Мирт подхватил его. Попытался было рвануть вниз, но Рэй коротко осадил, погнал вперед. Мирт фыркнул.
— Другой план! — перекрикивая ветер в ушах, скомандовал ему Рэй.
До гнезд диких виверн — от силы десять минут лету.
***
Когда-то, несколько лет назад, он поспорил с Шаайенном, что тот уйдет на своей виверне от дикой. Разозлит — и уйдет. И дикая их не догонит.
— Вы же тяжелее, — говорил Рэй. — Вас двое. Она одна. Она будет быстрее.
— Во-первых, — лыбился в своей манере Йен, — мы будем бояться. Когда боишься, быстрее летишь. Проверено. Знаешь, как я от отца умею убегать?
— Врезаясь в стены, — хмуро подсказал Рэй и подогнал. — Во-вторых?
Потому что Йена надо было подгонять. Он мог и впрямь начать рассказывать, как он умеет убегать от отца, а потом переключиться на какую-нибудь другую, еще менее важную, историю, на вид из окна, парящую вдали птицу или проходящую мимо барышню.
— Во-вторых, годы тренировок. Дикие виверны не тренируются летать на скорость. Наши — тренируются. И в-третьих.
— Есть и в-третьих?
— Мастерство наездника, — гордо сообщил Йен.
— Мастер! — фыркнул Рэй.
— Увидишь, — пожал плечами Йен.
И выиграл тот спор.
Возможно, тогда ему просто повезло. Но Рэй очень надеялся на то, что если Йен довел дикую виверну до ущелья, то они-то с Миртом точно доведут. И изо всех сил старался не думать о том, что, возможно, напрасно теряет драгоценные мгновения, потому что каждое мгновение — это чья-то жизнь.
И еще больше — о том, что Йен не обязательно выиграл тогда честно. Что мешало ему по-звериному рыкнуть на преследующую его виверну, чтоб та испугалась и отстала?
Он напоминал себе о том, что тогда, и много раз до того, и много после, говорил не с Йеном — со Зверем. Об этом нужно было помнить.