Мы, монстры. Книга 2: Иные
Шрифт:
По взгляду гнома снова было ничего не разобрать. Понял ли тот, что это была угроза и ему? Что и его кровь, возможно, придется пустить? Понял ли, что головой отвечает за то, чтоб удержать гостя вдали от купален?
Тейрин не разобрал.
Крит выскользнул за дверь.
***
Риирдал медленно сел на столе, удерживая рукой голову.
— Где… — начал он, шаря по сторонам невидящим взглядом.
— Собираемся домой, —
Риирдал вздрогнул, отшатнулся, испуганно уставился на Рэя — кажется, вспомнил, что было до того, как в него полетел камень.
Зато наконец стал похожим на человека, не на кусок льда.
— Рэй, я…
— Собираемся, — отрезал Рэй.
— А… Зверь?
— Который? — спросил Рэй. — Их у нас в последнее время развелось — куда ни плюнь...
И едва заметно усмехнулся.
Дэшон подумал, что теперь они с Йеном стали совсем похожими.
Как братья.
Глава 35. Последняя битва
С тех пор прошли века, а Ух’эр помнил всё так, будто было вчера.
Был вечер — он дождался, пока Ирхан уйдет спать. А больше ждать было нечего.
Он скользнул вверх по склону: Сорэн забралась высоко, к ее обиталищу так просто не подступиться, но он знал тайные тропы.
И конечно же, их знал не он один. Ух’эр и половину склона не одолел, как наткнулся на Лаэфа — тот выступил из тени, преградил путь. А Ух’эр собирался мимо этой тени пройти и даже не почувствовал, не заметил, что тень непростая. Слишком невнимательным стал, слишком спешит мстить…
Ладно, с ним самим понятно, ну а Лаэф почему решил выйти лицом к лицу? Почему не подождал еще миг и со спины не напал? Змей своих под ноги не пустил?
Мечом хочет похвастаться? Ну, да, красивый меч, сверкает даже при бледной улыбке Рихан. И кажется, тихо-онечко поет. Не смог, что ли, таким красивым со спины зарубить? Обязательно надо было похвастаться сначала? Неужели совсем не боится Ух’эра в открытом бою?
Что ж, посмотрим…
— Ты невнимателен, — мягко заговорил Лаэф. — Слишком сосредоточен на другом.
— И что ты сделаешь? — улыбнулся Ух’эр.
— Лучше спроси, что сделает она. Уничтожит тебя, ты и глазом не моргнешь.
— Ну, мне по крайней мере есть, чем моргать, — хмыкнул Ух’эр. — А ты слеп. Что ты можешь?
— Проверим? — улыбнулся Лаэф, и улыбка была ледяной.
— Да кто из нас безумен?! — изумился Ух’эр. — Сейчас не проверять надо — вместе идти к ней.
Лаэф криво усмехнулся и качнул головой.
— Меч у меня, и я буду тем, кого она увидит перед тем, как испустить дух. Я! — потемнел ликом, как Д’хал, всего на мгновение, и голос громыхнул Заррэтовым раскатом. Лаэф умел менять лица и голоса,
— Что с тобой? — удивился Ух’эр. — Как дело дошло до битвы — так все планы поменять хочешь? Я всегда тебе помогал, и сейчас помогу. Хочешь чтоб она видела тебя — мне-то что?
Лаэф не шевельнулся. И не закричал теперь. Посмотрел Ух’эру прямо в глаза — кажется, этот взгляд у рогатой перенял.
— Ты многое потерял, брат…
“Всё”, — подумал Ух’эр.
— … Ты плохо сейчас справляешься с собой. За тебя говорят твоя скорбь, твой гнев, твоя ненависть.
"Себя-то видел?" — обиженно подумал Ух'эр.
— И пусть говорят! — с вызовом сказал.
— Мне они не должны помешать, — Лаэф говорил твердо, ровно, рассудительно, но Ух’эру казалось: всё ложь. Зачем-то — кто знает, зачем — ему захотелось остаться наедине с Сорэн. Он был таким грозным, пока говорил о том, как ее победит. Таким убедительным, когда говорил, что они будут биться вместе. Но пришло время битвы — и Лаэф вдруг захотел остаться с ней вдвоем. Втроем — еще с мечом.
Зачем?
Впрочем, ему-то, Ух’эру, какое сейчас дело до того, зачем что-либо кому-либо? Он решил начать Последнюю битву. Он ее закончит.
— Да кто ты такой, чтобы стоять на моем пути? — он широко улыбнулся.
Лаэф понимающе кивнул.
И только повторил:
— Проверим?
Не дожидаясь ответа, швырнул тень. Промазал — та упала у ног.
Резкий выпад, взмах плаща, чтоб Ух’эр не увидел движения, — свистнул кинжал в воздухе. Но Ух'эр знал все его движения, смазанные тенями, потому без труда увернулся — кинжал просвистел совсем близко, но не задел. А когда развернулся обратно — Лаэф был рядом: исчез там, где стоял, и в мгновение ока поднялся из растекшейся под ногами тени.
Ух'эр и забыл: брат никогда не промахивается.
Лаэф схватил его за шею, сдавил.
И всё это — одной рукой. Вторая до сих пор сжимала меч.
Сдавил сильнее — Ух’эр захрипел. Еще немного — хрустнет шея. Еще немного — и Ух’эр бесчувственным телом свалится ему под ноги…
“Как я мог забыть, насколько сильны старшие? — мелькнула неожиданно спокойная, рассудительная мысль. — Глупо к ним лезть напрямик…”
Конечно, Ух’эр не умрет так просто — Смерть не убьешь. И нельзя задушить того, кто не дышит. Но вывести его из игры, пусть ненадолго, Лаэф смог. Как оказалось, одной левой рукой. Потому и не напал со спины, вышел лицом к лицу — со спины нападают на тех, кого боятся.
— Проверили, — тихо сказал Лаэф, будто сам себе, и отшвырнул его к ближайшей скале.
Ух’эр схватился за нее рукой, с усилием сел.
— Ты, — Лаэф поднял наконец руку с мечом, указал на него острием лезвия, — последний.