Мы, монстры. Книга 3: Зверь
Шрифт:
Дэшон, кажется, хотел что-то сказать, но Рэй перебил:
— Чего они хотят?
— Насколько я понял, приостановить действие договора.
Рэй чуть было не сбился с шага, но мотнул головой и двинулся дальше в том же темпе. Нет, еще быстрее быстрее.
— Насколько я понял, на время, — продолжил Дэшон, старательно догоняя. — Пока твоему отцу не станет легче.
— А если не станет? — мрачно спросил Рэй.
—
Он уже был у тяжелой двери.
Толкнешь ее — и в зале для встреч. Толкнешь ее — и все.
Оглянулся.
Дэшон все-таки догнал, выдохнул, распрямил плечи и кивнул на дверь, мол, вперед.
— Без напутствия? — шепотом удивился Рэй. — А как же “сосчитай до десяти прежде, чем бить гнома”?
— Видишь: ты и так уже все знаешь, — Дэшон усмехнулся и, дотянувшись Рэю до плеча, хлопнул. — Тем более, я буду рядом. Буду напутствовать на ходу. Пойдем.
Рэй развернулся к тяжелым деревянным створкам. Темные, почти черные, посередине — роспись золотым: птица на фоне скалы. Приложил ладонь к крылу по одну сторону, вторую — ко второму. Толкнул — и тяжелые на вид створки легко подались.
Рэй шагнул в зал.
Гномы разом развернулись.
Глава 2. Не люди
Внутри было людно. Столы в просторном зале стояли слишком близко друг к другу. Йен между ними едва мог пройти, а кто был покрупнее — тот вообще должен был протискиваться. Впрочем, покрупнее тут не было — только в углу под огромной круглой дырой в стене, которая, вероятно, должна была быть окном, сидела компания совсем уж больших личностей. Таких шумных, буйных и косматых, что поначалу Йен подумал, не даарцы ли, но потом прислушался к говору. Говор был незнакомым. Не даарцы и даже не с материка. Издали приплыли, значит, чтобы здесь пошуметь.
Или может, их издали выгнали? За шумность?
Еще за одним столом собралась компания чешуйчатых и зеленых. Ни дать ни взять — очеловеченные виверны, только зеленые. Из того самого болота, наверное, и выползли. Болото, значит, сохнет, а они быстренько человеческую форму принимают — и сюда ползут.
У противоположной стены сдвинули несколько столов — там пировали гномы. Йен на всякий случай решил не присматриваться и вообще отвернуться. Вдруг — опять же — даарские. Он-то гномов друг от друга не отличит, а они его, гады, еще возьмут и узнают.
Конечно, насчет репутации Рэя в Дааре — это он перегнул палку. Никто там не узнает о том, что случилось, если Рэй сам не разболтает. А учитывая, что из Рэя обычно и слова не выдавишь… Нет, никто не узнает. Что до историй, которые ходят по Н’ваго, то героем этих историй никогда не был младший принц Даара Шайенн. Там был какой-то Йен, а мало ли Йенов водится на материке?
В общем, от сказаний Рэй не пострадает, а вот если какой даарский гном Йена вживую признает — тогда гномы могут прийти и напрямую спросить: "Чего это ваш младший шляется где попало? И не он ли был Зверем, которого вы героически гоняли
“Интересно, они там думают, что догнали? Меня считают мертвым? — задумался Йен. — Что именно сказал Рэй обо мне?”
Впрочем, Рэю ничего не угрожает в любом случае. пока Даарен сидит на троне — Рэю ничего не угрожает. Ну, пойдет какой-нибудь слушок. Ну, развеется потом, как это всегда бывает: в Дааре не любят сплетничать.
Рэй будет в порядке.
Если только та фраза не касалась Даара. Фраза, услышанная в северном порту, которая до сих пор не давала покоя. И это вовсе не Нивен переживал о Рэе, в чем обвинил его Йен в недавнем разговоре.
Нивен вообще редко переживал.
А сейчас еще и локтем толкался.
Йен вопросительно покосился. Нивен кивнул на только что освободившийся стол. Бросил:
— Не надоело стоять? — и двинулся туда.
Стол был хорошим, большим и действительно пустым — оттуда даже грязную посуду очень быстро убрала милая барышня с подносом. Стоял стол, конечно, слишком близко к шумной косматой компании, и может как раз потому так быстро освободился. Но в той компании — раз, два, три... шесть человек. По трое на каждого, если что.
Справятся.
Йен ухмыльнулся и зашагал следом, прикидывая мысленно с кого начинать, если вдруг что. Начинать обычно нужно с самого здорового, так? Значит, здесь начать нужно… с любого.
Нивен скользнул за стол, уселся спиной к здоровякам, расслабленно, демонстративно не обращая на них никакого внимания. Откинулся на спинку лавки и вытянул перед собой скрещенные ноги. Йен сел напротив, щелкнул пальцами, подзывая ту саму милую барышню. Барышня была совсем юной, а когда улыбалась — то вовсе казалась совершенным ребенком. Худощавая, в слишком коротком легком платье — неприлично коротком, сказали бы в Дааре.
“В общем, — подумал Йен, широко улыбнувшись подоспевшей девахе, — хорошо, что мы не в Дааре”.
Она нахмурилась, неуверенно уточнила:
— Вы постояльцы?
Кажется, просто так зайти с улицы и сесть за стол здесь было нельзя.
“Мертвых убить тоже было нельзя, — мысленно фыркнул Йен. — И ничего, справились…”
— Будущие, — мягко ответил он девчушке. — А пока мы ждем друга и проголодались после долгого пути.
— Но мест нет… — продолжала хмуриться она.
— Для нас — найдут, — проникновенно и очень многозначительно пообещал Йен. Девчушка не обратила внимания на многозначительность, вместо этого серьезно спросила:
— Кого вы ждете?
“А и правда, — задумался Йен. — Кого мы ждем? — мысленно возмутился. — Вот гад! Мог бы и представиться!”
И уверенно заявил:
— Он — точно постоялец!