Мы одной крови!
Шрифт:
– Упертая ты, Ларка, как сто хохлов сразу. Но упертее тебя только я. Поезжайте все к кому-нибудь домой. Да хоть к Казанове, у него аж две огромные квартиры. Заберите с собой всю снедь, только мне чуток оставьте, а то я что-то оголодала.
– Ой, - спохватилась Лариса.
– А мы и не сообразили, хотя много чего тебе привезли. Но все осталось внизу.
– Передайте кормежку Олегу.
– Но почему ты не хочешь, чтобы мы остались?
– Оказывается, из нас двоих упертее ты. А я этого и не подозревала, с неодобрением покачала головой Алла. И пояснила: - Потому
– Она намеренно использовала запрещенный прием, зная, что возразить тут нечего.
– А даже если не усну, просто полежу, отдыхая и думая о приятном. А если буду знать, что вы внизу, в душе будет свербить желание присоединиться к вам. Ты хочешь, чтобы я встала и доковыляла до приемного отделения?
– Нет, конечно!
– испугалась Лара.
– Тогда мы немедленно уедем. А то ты и в самом деле удумаешь к нам присоединиться.
– Всенепременно, - пригрозила верная боевая подруга.
– Все, мы пошли, а то время уже вышло.
– Пока, ребята, всем нашим привет, - помахала Алла здоровой рукой.
– Завтра мы к тебе придем.
– Приходите, - разрешила она.
В девять утра Олег сменится, и пусть приходят все, кто захочет.
Когда все трое уже дошли до дверей, Алла спохватилась:
– Ларка! Останься на минутку.
Мужчины вышли, Лариса закрыла за ними дверь и подошла к подруге.
– Мать, а я влюбилась, - радостно сообщила та.
– В Олега?
– сразу догадалась Лара.
– Я так и подумала.
– Почему?
– Он очень симпатичный, как раз в твоем вкусе - мужественный мужчина с ироничным, проницательным взглядом. В нем чувствуется сильный характер и темперамент, до поры скрытый под маской сдержанности.
– Рада, что ты оценила мой выбор. Представляешь, ни капельки уже не горюю о Викторе. Будто и не было ничего. Вычеркнула этот эпизод из своей жизни, вот и все.
– Ой, как я рада за тебя!
– Лариса наклонилась и прижалась щекой к щеке подруги.
– Так что, понимаешь, старушка, ваши сегодняшние посещения мне совсем не в жилу.
– Ты уже с ним...
– Глаза подруги расширились.
– Ага, - радостно подтвердила Алла.
– Ка-айф!
– Ну, Алка! Просто нет слов!
– Я ж говорю - меня и лопатой не убьешь! Подумаешь - какой-то пустяковый огнестрел! Да ещё в руку! Ноги-то у меня целы и самое любимое место организма тоже.
– А Николай?
– О нем я пока не думала. Главное - он на свободе. А дальше будет видно.
– Мне кажется, оба уже догадались, что они соперники. Я случайно перехватила взгляды и того, и другого. Они так смотрели друг на друга...
– Ну и пусть! Энная толика ревности лишь обостряет страсть.
– Ладно, дорогая, я пошла. А ты устала, полежи.
– А, ты про это... Каюсь, приврала чуток, чтобы выпроводить вас всех. Кстати, позвони Мирону и строго-настрого накажи ему меня сегодня не навещать, дескать, мадам изволят почивать и не велели беспокоить. Не нужно мне, чтобы он тут телепался. Мироша подкупит весь персонал, и его сюда проведут. А нам с Олежкой это без мазы, сама понимаешь.
– Ты уж побереги себя, подруга.
–
– Кстати, мать, принеси-ка мне завтра симпатичное бельишко. Меня сюда привезли в одном поясе с резинками и чулках - я вчера к Коле в офис заезжала и устроила ему секс-сеанс. Представляешь ощущения тех, кто меня потом раздевал? Решили, наверное, что я проститутка.
– А кто тебя раздевал?
– Понятия не имею.
Вспомнив, что верная боевая подруга была без сознания, Лариса еле удержалась, чтобы опять не расплакаться.
– Ладно, мать, не шмыгай носом, - одернула её Алла, увидев, что глаза подруги опять заблестели от слез.
– Все обошлось. Ничего страшного не произошло, зато обрела классного мужика. Знаешь, как вспомню его - так в груди тепло. Аж дыхание спирает и такая нежность... Ни за что бы не поверила, что способна на такие чувства. Что самое удивительное - совсем недавно я думала, что люблю Витю. А теперь и сама не пойму - любила ли я его...
– Сейчас это уже неважно, подруга. Мне тоже не раз казалось, что я влюблена, а потом оглядываешься на прошлое - и вспомнить нечего. Что прошло - то уже прошло.
– Недаром говорят, что лучшее лекарство от любви - новая любовь. Вот и я - влюбилась и враз вылечилась от прошлого. Все! Теперь во мне ни злости, ни желания отомстить, ни стремления найти убийцу. Хочется все забыть. Да уж и забыла почти. Будто это было в другой жизни. Умерла и вновь воскресла.
– Наверное, ты потому влюбилась в Олега, что теперь смотришь на мужчин другими глазами.
– Я тоже так подумала. Сто раз права наш психиатр - хороших людей, в том числе, и мужчин, вокруг полно, нужно только раскрыть глаза и увидеть их. А я раньше их не замечала. На Вите я распечатала свою способность любить и теперь обрела способность влюбляться. Как же это здорово, мать!
– Ну вот, а ты меня корила, когда я влюблялась!
– Все-все-все, уже никто никуда не идет! Раньше я тебя просто не понимала. И вот, на тридцать седьмом году жизни наконец-то поняла женскую природу. Счастье - это любить. Не только быть любимой - любили меня многие, - а любить самой.
– Рада за тебя. Ладно, Ал, не буду злоупотреблять любезностью Олега, он же разрешил только четверть часа. Соскучился по тебе, наверное.
– Да и я по нему уже соскучилась. Когда он уходит, мне чего-то не хватает, душа не на месте. Вот ведь влюбилась-то на старости лет, а! Не представляю, как завтра проживу без него - у него в девять утра заканчивается дежурство.
– Мы завтра договоримся так, чтобы целый день с тобой кто-то был. Хотя мы и неравноценная замена Олегу, но все ж скучать и глядеть в потолок тебе не дадим.
– Ладно, мать. Так и запишем. Поцелуй за меня Перса и передай ему привет.
– Может быть, пока взять твоего котенка к нам? Алешка будет рад.
– Ты, что, подруга, сдурела?
– возмутилась Алла.
– У вас же Дон! Он сэра Персиваля одной лапой задавит или пополам перекусит. Тот ещё совсем маленький
– Вряд ли Дон обидит котенка, он же очень умный.