Мы просто шли своим путём ...
Шрифт:
В Греции мы остановились на открытом рейде неподалеку от Афин и Пирея. Посещение колыбели человеческой культуры, изумительных по красоте акрополя и его Парфенона, навеяло на нас тихую грусть. Мы вспомнили древние мифы, "Илиаду" и "Одиссею"...
Не обошлось в Греции и без курьёзов. Накануне нашего ухода погода неожиданно и резко испортилась. С моря покатились крупные волны, стало холодно... Катер, приняв возвращающихся с берега краснофлотцев и командиров, уже готов был отойти от причала, но крупная волна вдруг захлестнула его, заставив людей выброситься за борт. К счастью, обошлось без жертв...
С
И когда несколько наших моряков оказались в воде, монах быстро сбросил с себя верхнее одеяние и с высоты десяти метров прыгнул в воду. Только тогда все услышали русскую речь. Он смачно выругался...
На следующий день афинские газеты поместили портрет монаха, попутно рассекретив его персону. Он оказался эмигрантом, в прошлом - жителем Одессы. В ту пору многие средиземноморские города кишели белоэмигрантами. Злобные враги Советской власти нередко шипели нам вслед, неприкрыто выражая свои чувства. Рассказывали, что в Турции Кемаль перед нашим приходом предупредил белоэмигрантов, что в случае неприятностей все они будут выселены...
Трудно сказать, какие чувства обуревали "монаха" в ту минуту, когда он бросился в бурное море спасать советских людей. Возможно, тоска по родной земле...
Наши мысли были уже в Неаполе, о котором так много слышали и читали...
В Италии укреплялся фашистский режим Муссолини... Однако наши отношения с этой страной оставались пока сносными...
Наши моряки осмотрели город, музеи, приобрели сувениры. Бросался в глаза контраст: на центральных улицах - роскошь, богатые палаццо, а в узких переулках и на окраинах города - грязь, нищета, теснота...
Посчастливилось побывать в Риме...
Эсминец доставил группу наших моряков на остров Капри, где жил Максим Горький. Встреча с великим пролетарским писателем запомнилась на всю жизнь...
Конечно, большинство моряков не преминули посетить вулкан Везувий...
Быстро пролетели пять дней. Пополнив запасы топлива, корабли вышли из гавани, чтобы вернуться в Севастополь. Где бы мы ни странствовали, но как только на горизонте показывались Крымские горы, а затем очертания севастопольских бухт, команду охватывал необычайный подъём.
"И дым Отечества нам сладок и приятен..."
Втягивался я в свою новую службу и всё больше убеждался, насколько она сложная...
С годами сложилось мнение, что старпом - первый страж порядка на корабле и самый главный организатор службы. Потому на корабле его больше всех побаиваются... Днём и ночью он держит в своих руках нити многогранной и беспрерывной корабельной жизни...
Старпом - это будущий командир. И каждому офицеру полезно побыть в этой должности, на два-три года отрешиться от всего земного и посвятить себя целиком кораблю. Только так он до самых мелочей узнает корабль, людей, организацию службы и сможет после этого, став командиром, больше думать над тактическими вопросами, над расширением своего оперативного кругозора. А сменивший его молодой старпом должен "нести крест", пока сам не сделается командиром...
Да! Старший помощник командира
Я ещё был под свежим впечатлением последнего похода. Средиземное море, акрополь, Везувий, Капри и его знаменитый Лазурный грот стояли перед глазами, как вдруг в поздний час меня вызвали на "Червону Украину"...
– Вы назначены командовать "Червоной Украиной"...
– Есть!
Кажется, я неплохо знал этот корабль, служил на нём несколько лет. Но вот пришла пора командовать самому, и стало как-то страшновато. Теперь уже рядом не осталось никого, кто следил бы за моими действиями, если нужно, подсказал бы, подправил. Сотни людей ждали моих решений, приказов. Сознание этого рождало чувство постоянной ответственности, заставляло самого подтянуться, держало в напряжении нервы...
Командовать кораблём всегда не просто. Конечно, на второй или третий год действуешь увереннее, меньше волнуешься, но спокойствие, а тем более равнодушие не приходят, да их и быть не должно. Зазнавшийся, ставший беспечным командир - опаснее неумелого.
Ответственность командира очень велика. Потому-то, видимо, во всех странах и на всех морях капитану корабля даны огромные права и власть...
Обходя строй, я вглядывался в лица не только из желания быть внимательным к каждому. Я хотел знать, как относятся моряки ко мне, новому человеку. И читал на лицах доброжелательный интерес: "Ну, ну, посмотрим, какой из тебя получится командир..."
Вот тогда я почувствовал, как много значат самые первые шаги командира. Он на виду, за ним пристально следят сотни глаз. Несколько промахов в самом начале - и доверие будет подорвано надолго, а то и навсегда...
Только вначале, когда молодой командир сделал первый шаг перед строем, все люди кажутся ему одинаковыми. Через год перед ним уже раскрывается сложная гамма характеров. Один - неунывающий весельчак, балагур, душа общества. Такие скрепляют команду, умеющую хорошо работать и, когда можно, повеселиться. Другой молчалив, даже несколько мрачен, его трудно вызвать на откровенность, но дело своё хорошо знает, выполняет его на совесть. Такой матрос слывёт середняком, а в случае беды покажет себя героем и сам этого не заметит. Разные люди, а вместе с тем - это коллектив. Чем ближе его узнаёшь, тем сильнее к нему привязываешься...
Попадаются и трудные люди, хотя таких в команде обычно немного, но они доставляют командирам и политработникам много хлопот. Неприятности, происходящие из-за них, большей частью вызываются неумением и нежеланием этих людей подчиняться дисциплине, причём не столько в большом, сколько в мелочах...
В первый год пребывания в должности командира "Червоной Украины" у меня состоялось памятное знакомство с Георгием Димитровым...
Когда катер подошёл к трапу, нетрудно было узнать хорошо знакомое по газетным и журнальным фотографиям мужественное лицо Димитрова...
Димитров был в те дни личностью, можно сказать, феноменальной и, естественно, вызывал необычайный интерес...
Хотелось послушать, что он расскажет о Лейпцигском процессе: ведь он только что вырвался из логова фашистского зверя... Много интересного рассказал нам в тот вечер этот закалённый и мужественный коммунист!
Тогда фашизм только ещё набирал силы. Мы не ведали, что года через два-три он будет открыто помогать Франко, не предполагали и мюнхенских событий. Однако Георгий Димитров уже в ту пору предупреждал нас, что над миром нависла серьёзная опасность, что фашизм готовится к войне...