Мы с истекшим сроком годности
Шрифт:
Как только я почувствовала, что вот-вот разрыдаюсь у всех на виду , мама и Нина выходят изо стола и мы все вместе направляемся к выходу.
Я попросила маму ,чтобы она меня отвезла в книжный отдел. Пока мама отправилась искать для себя новые женские романчики, я нашла стенд с книгами о животных и птицах. Я наугад взяла две книги об орнитологии. Не знаю почему, но в последнее время я , можно сказать, помешалась на птицах. Мне хочется побольше о них узнать, например, какая птица самая большая на планете, чем она питается, как строят гнезда ласточки, какой размер у птенца колибри. Мне кажется, я схожу с ума,
Мама была удивлена моему выбору, ведь раньше я покупала себе различные подростковые романчики, из которых извлечь можно только одно: предохраняйся и люби родителей.
Когда мои силы были уже на исходе, я , мама и Нина отправились в фирменный магазин одежды. До инвалидности мы с Лив обожали ходить в этот магазин, затаривались кучей девчоночьих прибамбасов ,которые потом висели годами в моем маленьком шкафчике для одежды. После аварии я стала сама не своя, теперь походы по магазинам стали мне чужды. От блеска страз на кофточках и дурацкой расслабляющей музыки, которая вечно играет в подобных модных магазинах , у меня разболелась голова. Я уже мечтаю оказаться снова в своей постельке и не выходить из дома как минимум месяц.
– Мам, можно я куплю эти очки? –спрашивает Нина.
– Нина, у тебя уже десять штук очков, зачем тебе еще одни?
– Ну они такие красивые, -завыла Нина.
– Ладно, бери, -Нина убегает на кассу.
– Вирджиния, а ты почему ничего не взяла?
– Не хочу.
– Ясно, тогда я тебе помогу…хотя я уже слабо разбираюсь в молодежной моде. Девушка! –мама окликнула консультантку.
– Мам , не надо, -я недовольно потерла лоб и тяжело вздохнула.
Молоденькая консультантка на высоченных шпильках вмиг оказалась около нас.
– Добрый день, чем могу помочь?
– Знаете, я хочу подобрать для своей дочери что-нибудь особенное. Вы мне не поможете?
– Разумеется, -приветливо улыбнулась девушка,- следуйте за мной.
Несколько минут консультантка выбирала мне одежду и ,в конце концов, обнажив несколько вешалок, она отдает груду вещей маме.
– Какая красотища, ты обязана все это примерить.
Мы заходим в примерочную. Мама , не обращая внимания на мое скуксившееся лицо, начала снимать с меня одежду. Сначала мама надела на меня синие джинсы, которые из-за моей больной худобы оказались мне велики. Далее мы примерили несколько кофт, шорты, и последним на очереди было черное платье. Оно было невероятно красивое: небольшое декольте, плотная, приятная на ощупь ткань, с бархатистым узором. Мама вывезла меня из примерочной, чтобы я полюбовалась на себя при нормальном освещении. Платье отлично подчеркивало мою фигуру. Что мне в нем особенно нравилось, так это то, что оно скрывало все выпирающие кости, из-за которых я была похожа на маленького умирающего птенца. Странное сравнение, знаю. К зеркалу подошли две высокие девушки, я почему-то сразу обратила внимание на их длинные ,прекрасные, накаченные ноги. Девушки, постоянно прикалываясь друг над другом , рассматривали свои
– Поехали отсюда, пожалуйста, -с нескрываемой злобой сказала я.
Обратно мы решили поехать на автобусе, всего несколько остановок и мы уже подъехали к дому. Мама попросила какого-то крупного мужчину помочь ей вынести меня из автобуса. Огромная толпа людей скопилась у двери автобуса, все ждали, когда же меня вызволят.
– Мама, когда мы уже зайдем?! –слышу я писклявый голос какого-то мальчишки.
– Сейчас, сынок, для начала мы должны пропустить инвалида.
ИНВАЛИДА. Что-то щелкнуло у меня в голове, чувствую ,как ярость растет во мне с новой силой.
– Я не инвалид! –кричу я, -не инвалид, понятно?!
Я посмотрела в глаза матери, которой было жутко неудобно в этой ситуации, но мне все равно. Как только я оказалась на улице, я старалась крутить колеса коляски как можно быстрее, лишь бы больше не видеть никого из людей.
Наконец-то мы оказались дома. Я глубоко выдохнула, теперь осталось дождаться папу, чтобы он меня поднял к себе в комнату. В мою крепость.
Мама кладет шуршащие пакеты с покупками на маленький диванчик в прихожей и присаживается.
– Любая другая девушка была рада , если бы родители тратили на нее столько денег.
– Я не просила тебя тратить на меня деньги, не забывай, что у тебя есть еще одна дочь.
– Я не забываю, я просто поражаюсь. Что мы Ричардом делаем не так?
– Все. Вы пытаетесь окружить меня дурацкой заботой, заставить поверить, что моя жизнь не кончена и что лучшее меня ждет впереди.
– Отлично. То есть это мы виноваты во всем, что сейчас с тобой происходит?
– Отчасти. Вы меня не понимаете. Я не хочу, чтобы вы кружились надо мной сутки напролет, просто оставьте меня в покое, в моей комнате. Я не хочу выходить на улицу, видеть счастливых, здоровых людей. Не хочу.
– Мы тебя не понимаем, ясно. А ты…ты нас понимаешь, Вирджиния? Ты понимаешь, какого это знать, что твой ребенок страдает, а ты ничем не можешь ему помочь?! Ты понимаешь, какого это видеть, как в тебе постепенно угасает жизнь? Ты тоже не понимаешь нас!
– Мама, ты меня не слышишь! Я просто хочу, чтобы вы все оставили меня в покое, вот и все!
Наш разговор постепенно превращается в крик двух истеричных женщин.
Мама встает с диванчика, подходит к окну на кухне и медленно выдыхает.
– Ты нас мучаешь, Вирджиния.
– Я знаю, что я вас мучаю. Поэтому я и хочу, чтобы мы разделились с вами на два суверенных мира. Моя жизнь, она…остановилась. Единственное, о чем я молю, так это однажды не проснуться. Мне кажется ,умереть во сне –это самая лучшая смерть.