Мы с тобой одной крови

Погода Анна

– Что с Вами, Ваше Величество?- спросила через длинный стол его невеста, совершенно не обращая внимания на присутствующих и нарушая все правила этикета: начать первой беседу с венценосным мужем не смела ни одна из бывших жён, а она была всего лишь невестой. Прислуга чуть не рухнула от такого панибратства, а сам Властитель Половины Земель По эту Сторону Океана вынужден был ответить:

– Всё в порядке.

Вот что с ней делать? Учить одну из рода Древних, как себя вести за трапезой с Императором? Абсурдность такого предположения заставила его крепко сомкнуть зубы, чтобы не рассмеяться.

Во время прогулки слуги держались поотдаль, а Лучезар говорил тихим голосом:

– Моя госпожа, будьте так любезны, ведите себя

как невеста Императора, а не ...

– Слушайте, я здесь не для того, чтобы выслушивать Ваши замечания о моём поведении. Я понимаю: у Вас ещё феодальный строй и до справедливого равноправного общества Вам ещё жить да жить. Но я выросла свободной от глупых условностей и не желаю меняться. Придумайте что-нибудь. Давайте обойдёмся без нотаций - это упростит задачу, сэкономит время и улучшит результат. Вы Император. Прикажите. Скажите, что девушка выросла в другой среде и ей здесь всё ново, а вы должны быть всё время рядом. Давайте, шевелите мозгами и за работу. У нас куча дел, не забыли?
– женщина говорила тихим голосом, но в каждом слове слышалось нетерпение.

Лучезар хмыкнул. Ему тяжело было привыкать к такому положению вещей. Зеленоглазая выводила его из себя всё время, когда находилась рядом своим абсолютным пренебрежением к его положению Властелина, приводила его в восторг, как представительница рода Древних и начала сводить с ума, как женщина.

– Самое простое - это ускорить свадьбу и тогда мы будем всё время рядом. В конце концов, должен быть медовый месяц, в течение которого Император будет полностью занят своими обязанностями по продолжению рода,- внёс он предложение.

– Речи о свадьбе и быть не может. Мы должны управиться раньше, а потом Вы отправите меня назад в Тайный монастырь. Вот Вам и причина. Невеста оказалась неисправимой дикаркой. Я не собираюсь тут торчать дольше необходимого. И пора заняться делами. Может невеста быть скромницей и проводить долгие часы в молитвах? Может. Сделайте так, чтобы в мои покои реже заглядывали служанки.

– Что вы придумали, моя Госпожа?

– Ооооо. Много чего. Во-первых: Ваш епископ. Этого прохвоста надо держать под постоянным наблюдением. И я займусь этим сама. Потом Ваш брат-предатель. За ним следят?

Император кивнул.

– Прекрасно. Это две головы гидры, остальные подтянутся. Главное теперь Вы, Зар. Ваша жизнь в опасности. Мне необходимо и за Вами присматривать.

Лучезар поднял голову к небу, в очередной раз прося у Богов терпения.

– А можно я сам о себе позабочусь?

– Нет. Я не для того проделала такой путь, чтобы рисковать Вашей ценной шкуркой.

Глава 5

В покои епископа постучали.

– Ваше преосвященство, к вам человек от Великого герцога.

– Пусть войдёт.

Невысокий худощавый человек молча вложил металлический цилиндр в небрежно протянутую морщинистую руку епископа, лениво сидящего кресле лицом к окну. Лиун даже не взглянул в сторону посланца, лишь махнул рукой:

– Выйди и жди за дверями.

"Ваше Преосвещенство, мои люди пока ничего не узнали про невесту Повелителя, но удалось внедрить в число её служанок верную нам девушку. Император много времени проводит с Нарамией, объясняя это тем, что воспитанница монахов должна быстрее привыкнуть к нему, чтобы стать достойной Императрицей. По моим наблюдениям прибывшая из монастыря красавица ведёт себя, как дикарка, совершенно не знающая правил этикета, что весьма странно. Монахи готовили её на роль Императрицы и должны были привить ей манеры поведения при дворе. Встаёт резонный вопрос: та ли она, за кого себя выдаёт? И почему всего этого не замечает Император?..."

В этом месте его Преосвященство уронил свиток на колени и вперил взгляд в окно. Ещё забота - эта девка! Кто она? Император - не дурак, кроме того, он видит

больше, чем все думают. Сам Лиун контролировал чуть ли не интонации собственного голоса в разговорах с ним, а уж смотрел ему в глаза исключительно редко. И теперь поверить в то, что Лучезарный не знает о ней ничего - это бред. Епископу удалось несколько раз тайно понаблюдать за девушкой. Она была красива и удивительно грациозна. Кроме того, совершенно непозволительно смела в общении с Императором. И ОН терпел. Тот, кто чувствовал кожей и затылком любой косой взгляд, для которого всеобщее поклонение и обращение с придыханием было нормой. Женщины, оказавшиеся рядом с ним ненадолго, волей случая или мимолётного настроения, потом долго не могли прийти в себя от тоски, а он, казалось, не особенно заботился об их душевном состоянии. Вот о материальном вознаграждении он заботился, вернее его приближённые обязаны были позаботиться. Чем последние и пользовались, не забывая положить часть денег в свой кошелёк. И вот теперь Император проводит с юной девой из монастыря любую свободную минуту. Тревога поселилась в душе епископа ещё давно - это было предчувствие. Утешением было только то, что всё должно скоро закончиться. Во время праздников всё может случиться: случайная стрела на состязаниях лучников; сумасшедший из заброшенного скита; несчастный жених, готовый умереть, но отомстить за то, что у него украли невесту. Планов было пять и все они прорабатывались, каждому из них епископ уделял должное внимание, потому что рисковать было нельзя. Дело должно было быть сделано при любых обстоятельствах, и хотя-бы одно покушение доведено до логического конца.

Нара стояла у окна, оставаясь невидимой. Старик ей был мерзок. Его аура смердела, и все его мысли для неё были, как на ладони. Самое лучшее - это было бы изолировать его от своих приспешников, но как? Целых пять групп! Вот негодяй!

То, что всё будет непросто, она понимала с самого начала. Понимала и то, что своим появлением рядом с Императором усложнила жизнь его врагам - и это было очень хорошо, но к сожалению, не отменяло покушения. Слишком многое стояло на кону. Значит, невеста Императора тоже под прицелом. Вот с ней-то точно никто церемониться не будет. Ведьму - на костёр! ...Что за варвары! И как Лучезарный допустил такое у себя в Империи?

Двигаясь по знакомому коньку крыши к открытым (теперь постоянно) окнам покоев Властителя, Нарамия укладывала в голове собранные сведения, чтобы потом в тишине поразмыслить, всё систематизировать и проанализировать.

Можно арестовать заговорщиков, но первое духовное лицо Империи и брат Императора не могут быть предателями по определению. Высоко забрался мерзкий старик. И его заморские покровители проделали огромную работу. Столько лет ждать своего часа.

Тем же вечером она разгуливала по покоям Императора, с распущенными волосами после ванны, в полупрозрачном длинном розовом пеньюаре, который бесил её неимоверно, и красавица раздражённо дёргала подол, если нечаянно наступала на его край. И ей было совершенно всё равно, что в таком виде появляться перед глазами Лучезарного мужчины недопустимо. А где плотный закрытый халат? И руки, сложенные в замок на животе? И глаза, опущенные в пол? А Императору оставалось только любоваться на неё и слушать. Внимательно и почтительно! О, Боги!

– Время у нас ещё есть,- говорила она,- что мы знаем? Убийство замышляется на празднике - это раз (а праздник будет продолжаться три дня). За заговорщиками стоят зимнегорцы - это два (а они от своего не отступятся - это очень плохо). Планов пять, убийц мы не знаем в лицо, так же , как и способов, какими хотят умертвить Императора - три, и это тоже очень плохо. Даже, если я включу все свои резервы, то не смогу "прослушать" такую толпу народа. Епископ и Великий герцог - хоть и верхушка, но только пешки, и возможно, в город прибудут ещё люди зимнегорцев, которых мы не знаем - четыре, и это совсем никуда не годится.