My Ultimate Autumn Playlist or It's a Man's Man's Man's World
Шрифт:
– Остаемся здесь?
Я уже хотела было согласиться, но:
– Мороженко растает! – вспомнила вескую причину.
Парень улыбнулся, обхватил меня за талию, перекинул через плечо и понес навстречу разошедшейся стихии. Я хотела вырваться из такого неловкого отрыва от земли. Архимед что-то говорил о точке опоры. Землю сдвигать я не собиралась, но от опоры для своих двух не отказалась бы. Потом я хорошо взвесила ситуацию и поняла, что лучше мне смириться с положением, если не хочу купания в луже. Франц опустил меня уже на остановке.
– И что это было?
– Не хотел, чтобы ты промокла.
– Конечно, - я пыталась
– Зато ноги сухие.
И тут я посмотрела на его по колено мокрые джинсы. Уж не решил ли он заболеть и испортить мне еще один выходной? Ну уж нет!
– Срочно домой! Ты со своим геройством…
Не дав договорить, он схватил меня и потащил в трамвай. *что же это творится? Меня что проще затолкать куда-то, чем просто об этом сказать?* Следующие пару остановок мы…точнее я жалась к нему, как воробышек. Мокрая одежда пробирала до костей.
***
– Немедленно снимай с себя все! – скомандовала я, как только он закрыл дверь.
– Вот так и стразу?
– Не валяй дурака, Франц! Не хочу варить тебе бульоны и ставить горчичники, если ты заболеешь, – сказала я и для наглядности стянула с него мокрый пиджак.
– И, будь добр, одолжи мне что-нибудь на переодеться.
Он дал мне свою футболку, и я скрылась за дверями ванной:
– Тащи свои мокрые вещи сюда, - крикнула я. Мы добавили работы его бытовой технике, и Франц скрылся в спальне в поисках чего-то.
Я забралась с ногами на стиральную машинку, потому что босиком на кафельном полу было находиться не больно приятно, и начала заплетать волосы в косу. Из отстраненной задумчивости меня вырвали чьи-то руки. Франц пытался напялить на меня свои огромные шерстяные носки. Он потянул за ногу, и я съехала на самый край.
– Что ты делаешь, - завопила я, в поисках равновесия хватаясь за его шею.
– Всего лишь пытаюсь стащить тебя с машинки и начать стирку, - сказал он мне на ухо.
– А, по-моему, это похоже на хитрый план соблазнения, - ответила я, испытующе глядя ему в глаза.
– Обожаю умных девушек, - Франц выдохнул последнюю фразу мне в губы и поцеловал.
Мои руки сильнее обвились вокруг его шеи, губы ответили на поцелуй. А этот парень определенно знает, чего хочет. Он притянул меня еще ближе, его поцелуи стали требовательнее, а руки отправились блуждать под футболку. Франц гладил меня по спине, по животу, он хотел было подняться выше, но я сильнее прижалась к его груди, отрезая путь к наступлению. Парень пытался отвоевать позиции, я в качестве отвлекающего маневра прошептала ему на ухо: «Я так просто не сдаюсь, герр Хиршфельд» и в подтверждение оставила автограф ногтями на спине. После чего вернулась к поцелуям, он смирился с окопной войной, а я улыбнулась и слегка прикусила его нижнюю губу. Франц не выдержал такого издевательства, подхватил меня на руки и понес долой из ванной.
Когда мы оказались напротив кровати, я прервала поцелуй, рассмеявшись. Он посмотрел на меня с удивлением, пришлось, сдерживая уже подступившие слезы, объяснять свое неадекватное поведение:
– Вспомнила анекдот, где парень в порыве страсти бросил девушку на кровать…и промахнулся, - все еще давясь смехом, выдала я.
Франц успокоился, поняв, что это не задевает его мужской гордости, и сказал:
– Такую хрупкую ношу я ни за что не брошу.
Я улыбнулась и вместо ответа уткнулась носом ему в шею.
– Попался, - злорадно сообщила я, проводя рукой по его торсу. Склонилась поцеловать, попыталась взять его руки в свои, чтобы не повадно было совершать наступательные операции, и промахнулась. Меня тут же вернули в суровую реальность, где кто зазевался, тот и попался. Франц понял суть игры, поменял акценты, смяв меня под себя, попутно стаскивая злосчастную футболку.
– Но…как …же, - обижено дулась я, - у меня же…были…носки…
Слабые возмущения были прерваны очередным поцелуем, теперь он дразнил меня, еле касаясь своими губами моих. Я попыталась прервать неподобство, потянулась навстречу, но обнаружила, что план с обездвиживанием был использован против стратега. Меня обезвредили сильные руки, а самодовольная улыбка лишила еще и моральных сил с присутствием боевого духа.
– И кто теперь главный? – выдохнул Франц свой вопрос и вплотную занялся освоением новооткрытых территорий, что освободило мои руки от немецкого тоталитарного контроля. Пока он прокладывал путь от межключичной ямки вдоль грудины и дальше вниз до живота, ласкал груди и целовал соски, я послушно лежала и получала удовольствие, как кошка, щурясь и запуская пальцы в его волосы. Но Франц решил продолжить испытывать меня на прочность и после того, как в очередной раз провел языком по соску, прикусил его. На что получил незамедлительные ответные действия: я сильнее сжала ногами его бедра, опять провела ногтями по его спине, только на этот раз снизу вверх, подталкивая его посмотреть мне в глаза после столь бессовестного поступка. Он издал первобытный рык и поравнялся с моим лицом, нацеливаясь на поцелуй в губы, но я увернулась и прошептала ему на ухо:
– Willst du das Bett in Flamen sehen**? – и потянула за пояс джинсов, расстегивая пуговицу.
***
Я встала намного раньше придавившего меня собой викинга. Пришлось предпринять чудеса ниндзя, чтобы вылезти из-под Франца и не разбудить. Кто-то вчера обещал ужин, кто-то кричал, что голоден, как зверь. А чем дело кончилось? Либидо и целый набор сложных биохимических реакций взяли верх. *ты еще скажи, что это была профилактика простудных заболеваний, - вальяжно ухмыльнулся внутренний голос*
Ужина я не приготовила, надо хотя бы завтраком заняться. Или ужином? Вечером явно будет не до того. Я поставила рагу на плиту, налила свежий кофе и принялась за книгу. Одно из моих правил гласит: не выходи из дому без книги. Что уж говорить о перелете. Берроуз увлек меня абсолютно, тем более, что за плитой следил таймер. Я сидела и содрогалась от беззвучного смеха.
– Я вижу, утро доброе, - сказал Франц и поцеловал меня в шею. – Чем тебя позабавила книга?
– «Интересно, можно ли ржать и кончать одновременно?» - процитировала я.