Мы в дальней разлуке
Шрифт:
Не то, чтобы он был без греха, временами посторонние красотки в супружеском ложе появлялись, да и на стороне он успевал отметиться, но конкретно в этом косяке его вины не было. И это было обидней всего. Как всё это объяснить Оле он решительно не представлял. Наконец, собрав мысли в кучу, смог выдавить из себя что-то осмысленное.
— Оля, какими клятвами тебе поклясться, что я тут ни при чём? Я не знаю, может какие-то конкуренты, или враги организовали эту дьявольскую мистификацию, но как эта блядь оказалась здесь я не представляю. Неужели ты думаешь, что, едва проводив тебя за порог, я тут же бросился тебе
Оправдания звучали жалко, и Ольге Львовне стало противно.
— Как раз я тебя очень хорошо знаю! Кто это? — она ткнул пальцем в завёрнутый в комок плед, из-под которого выглядывали затравленные глаза.
— Да клянусь тебе, я не знаю. — ответил Руслан Вячеславович, и, обращаясь уже к Наталке спросил. — Ты кто такая?
— На-Наташа. — плочему-то заикаясь, пролепетала девушка, но взяв себя в руки, повторила. — Наташа Воинова.
— Да все вы там Наташи! — брезгливо махнула рукой Ольга.
И подумала, что девица и впрямь шлюха, возможно из тех борделей, что негласно курирует её муженек. Братки вполне могли прислать девчонку в качестве благодарности за какую-нибудь услугу, вполне в их духе. Стало горько.
— Одевайся и быстро вон из моего дома, шалава!
Девчонка, несмотря на свое незавидное положение, оказалась гордячкой, вскинула кверху подбородок и заявила:
— Дело в том, госпожа, не знаю как вас величать, я действительно Наталья Александровна Воинова и, действительно, не знаю как здесь оказалась. И напрасно вы тираните своего супруга, он и вправду не виноват в этой ситуации. Одежды у меня нет, поэтому, если вы будете так любезны и одолжите что-нибудь из своего гардероба, то я буду вам премного благодарна и обязуюсь всё вернуть, как только доберусь до дома.
Причиной столь вызывающего поведения были не только бойкий нрав Натальи и её гордость. То, что Наталья видела и слышала здесь, не вязалось в её голове ни с чем. По виду — приличные вроде люди, явно не из простых, а разговаривают так, как не каждый волжский грузчик себе позволит. Хамоватое поведение, свойственное хозяйке и вызвало столь смелую отповедь. От возмущения Наташа даже на какой-то миг позабыла о том, что она голая, и несколько приоткрылась. На какую-то долю секунды пред взором присутствующих мелькнула пара небольших округлых прелестных грудей и ровные точёные ножки.
Нечаянное обнажение Наташи не ускользнуло от глаз Руслана Вячеславовича, в которых против воли загорелись огоньки вожделения. Что не ускользнуло от внимания его ревнивой рассерженной супруги. Это, да ещё немного старомодная тирада, привели Ольгу Львовну в ярость. Недаром сотрудники льстиво величали её «железной леди», а за глаза «грымзой недотраханой», она не терпела пререканий ни от подчинённых на работе, ни от мужа дома. А тут вздумала перечить эта шлюха. Бунт требовалось пресечь в зародыше, а то вон муженёк после слов проститутки даже немного прибодрился.
— Не переломишься, голой походишь, тебе не привыкать. Как-то же ты попала сюда! — начала говорить Ольга, но тут ей в голову пришла иная мысль. — Не знаешь, говоришь?
Девушка кивнула.
— И ты не в курсе? — она обратилась к мужу.
— Я же тебе говорю, дорогая, я сам не знаю, я…
— Ну, вот и отлично! — Ольга Львовна перебила супруга и тоном, не терпящим возражений,
— Вы ошибаетесь, я не шлюха! И не позволю с собой так обращаться… — Наташа пыталась найти слова и объяснить всё этой странной женщине, но не находила слов.
Но тут же замолкла, заворожено уставившись на маленькую коробочку, меньше ладони, которую взял со столика возле кровати мужчина. Он что-то понажимал на коробочке, поднёс к уху и заговорил:
— Алло, полиция? В нашу квартиру незаконно забрались люди. Да! Один человек. Женщина! Девушка! Говорит, что не знает.
«Это что за переговорное устройство? Такой телефон? Без проводов и маленький? Чудеса!» — размышляла Наталка. Самое время было чертыхнуться, хотя обычно она так не выражалась. И где же она находится? Что за место такое, где люди так странно одеваются, где в домах стоит цветной и со звуком собственный синематограф в плоской коробке, где пользуются миниатюрными и беспроводными телефонами. Николку бы сюда, уж ему было бы интересно при виде этих технических штучек. При мысли о любимом опять стало тоскливо и одиноко.
— Нет, это не ложный вызов! У нас и в самом деле в квартире находится посторонний человек. Адрес? Малая Бронная, тридцать шесть, квартира тринадцать.
Наташа подумала, что полиция — это хорошо, они, в конце концов, разберутся в чём дело, и доставят её домой. А там и с нежеланным женихом-убийцей разобраться можно будет. Только одно её смущало: что за неведомые менты, которым хозяйка грозилась сдать Наташу. А хозяйка, которую как Наталка поняла, звали Олей продолжила:
— Ну вот, любовнички…
— Ещё раз говорю тебе, Оленька, никакие мы не любовники, я ее вообще первый раз вижу. Ну как мне тебе это объяснить? — перебил её тираду заискивающий голос мужа.
— Не сметь меня перебивать! — взъярилась Ольга. — Я ещё раз говорю: пока сюда едет полиция, даю вам последний шанс рассказать мне правду.
— Он вам правду говорит, мы с этим господином не знакомы. Я здесь оказалась случайно.
— Господин? — фыркнула Ольга Львовна. — Кобель! Вот он кто, а не господин.
Значит, они сговорились, если друг друга так выгораживают. Значит — это не простая физиология со стороны моего Русланчика, а целая интрижка. А она вообще — дурочкой прикинулась, господином ещё называет. Ольга Львовна решила кое-что предпринять. Она развернулась, открыла шкаф-купе, на мгновенье задумалась, глядя на полку с разным барахлом, которое она давно уже не носила. Наконец достала с полки кимоно, добавила к нему пару шлёпок, и швырнула всё это в сторону кровати:
— Одевайся!
Девушка ахнула, когда панель с зеркалом поехала вбок, открывая виду нутро платяного шкафа. Оказывается зеркальный ряд — это шкаф во всю стену. Наталка про себя отметила, что это очень удобно: и створки не мешают, и из-за зеркал небольшая комната визуально выглядит больше. Получив кое-какое платье, она с немым вопросом посмотрела на господина и не думающего отвернуться, потом перевела взгляд на даму. Та поняла, ухмыльнулась:
— Как голышом в чужой постели валяться — мы смелые, а как одеваться — сразу скромными стали. Ну да ладно, отвернись, дубина, нечего на чужое мясо таращиться.