Мы
Шрифт:
И прежде чем я успел передумать, я вручил записку портье с просьбой передать датской леди, что путешествует в одиночестве. Фрея Кристенсен? Grazie mille. Затем на негнущихся ногах я поднялся по лестнице и тяжело опустился на кровать. Предательские кроссовки были стянуты с противным чавкающим звуком. Ну и где их хваленая комфортность?! Несмотря на все повязки и пластыри, ноги выглядели так, будто их объели крабы. Волдыри на костяшках пальцев лопнули, обнажив сырое мясо, а на подошвах мертвая кожа висела клочьями, точно приспущенные
117. Ненастоящее свидание
Конечно, это не было настоящим свиданием. Просто двое усталых путников, ищущих временную отраду в обществе друг друга. Так вот, распаковывая новую рубашку и причесываясь, я неожиданно понял, что уже без малого двадцать лет не обедал в обществе любой другой женщины, кроме жены. И вообще, все это было настолько странно и непривычно, что я твердо решил не зацикливаться на предстоящем свидании и посему выбрал маленькую тратторию без особых затей, которую приметил, нарезая круги по городу: симпатичный, но функциональный ресторанчик, без особых затей — разных там красных свечей и цыганских скрипок.
В отличие от меня, Фрея отнеслась к мероприятию со всей серьезностью, явно приложив определенные усилия. Она ждала меня в холле, неброско, но умело накрашенная, в обтягивающей юбке и кремовой атласной рубашке по типу мужской, которую с полным правом можно было назвать блузкой. Вид свежий, здоровый, вполне аппетитный, и все же мне инстинктивно захотелось застегнуть ее блузку на верхнюю пуговицу. Неужели я единственный мужчина в мире, который не раздевал, а одевал женщину глазами?
— Прифе-е-ет! — С целью поскорее найти общий язык я постарался растянуть столь непростое слово на скандинавский манер.
— Добрый вечер, Дуглас.
— Отлично выглядите, — отпустил я неловкий комплимент.
— Благодарю. А мне очень нравятся ваши туфли. Они такие необычные и яркие!
— «Уличный стиль». Наиболее подходящий термин, по-моему.
— Вы что, играли в баскетбол?
— На самом деле туфли предназначены для ходьбы, но они прилипли к моим ногам, точно какой-то инопланетный паразит, и теперь это единственное, что я могу носить.
— А мне нравится, — сказала она, непринужденно положив руку мне на плечо. — Вы в них смотритесь очень даже стильно.
— Я оставил свой скейтборд снаружи. — Я взял ее за руку и поковылял в сторону двери, навстречу теплому, влажному вечеру, который иногда почему-то называют томным.
Мы направились на восток, через sestiere Кастелло — кончик хвоста рыбины, — пробираясь по боковым улочкам и наслаждаясь ощущением сопричастности, доступным лишь бывалому путешественнику, который переживает момент истины, когда обыкновенные туристы возвращаются в автобусы или на круизные суда.
— Надо же, вам больше не нужна карта!
— Нет, я практически стал местным жителем.
Мы вышли к внушительным
— Грандиозным нововведением венецианцев было массовое производство стандартных частей для судов. Именно здесь венецианские корабельщики поразили воображение французского короля Генриха Четвертого, сумев построить целый галеон…
— За время, ушедшее на королевский ужин, и вот так зародилась современная производственная линия, — продолжила за меня Фрея. — Только, по-моему, это был Генрих Третий. У нас с вами один и тот же путеводитель.
— Боже, я просто старый зануда! — вздохнул я.
— Вовсе нет, я точно такая же. Мне кажется, тяга к самообразованию — это прекрасно. Но, возможно, она приходит только тогда, когда у вас появляются дети. Мы с мужем, с бывшим мужем, до одурения таскали наших девочек по древним развалинам, смиренным кладбищам и пыльным галереям. «Вот это могила Ибсена, а это Сикстинская капелла… Смотрите! Смотрите! Смотрите!» А им, бедняжкам, хотелось пойти на пляж, пофлиртовать с мальчиками. Теперь, когда девочки выросли, они начали ценить прекрасное, но тогда…
— Именно так мы и хотели провести лето. Мы с женой собирались поводить нашего сына по всем самым знаменитым европейским галереям.
— А в результате?
— Сын оставил записку и сбежал с аккордеонисткой. Жена в Англии, строит планы развода.
— Я дико извиняюсь, но это действительно не самый удачный отпуск, — рассмеялась Фрея.
— Вы абсолютно правы.
— Ну что может быть еще хуже?
— А акулы в лагуне водятся?
— Мне не следовало смеяться. Простите. Нет ничего удивительного, что вы так расстроены. Но я постараюсь сегодня не сыпать вам соль на раны. — Фрея взяла меня за руку, и в ту же самую секунду, словно она включила сигнал тревоги, зазвонил мой мобильник.
118. Спутанный клубок
— Алло?
— Привет. Ты где?
— О, иду по улице. Как всегда.
— Значит, никаких новостей.
— Пока еще нет. Но я уже на подходе. Простите, я на минуточку, — прошептал я Фрее и махнул рукой, чтобы она шла вперед.
— Что значит «на подходе»?
— Это значит, что у меня есть хорошая зацепка. Сеть затягивается.
— Ты изъясняешься совсем как частный детектив.
— На мне сейчас темный макинтош. Вовсе нет.
— А вот и да. Тогда скажи.
— Скоро узнаешь.
— Получил от него какие-нибудь известия? Говорил с ним?
— Всему свое время.
— Но почему ты не хочешь сказать?
— Доверься мне. У меня есть материальное подтверждение, что он жив и здоров.
— Тогда, может, мне стоит прямо сейчас взять билет на самолет?
— Нет! Нет, я ведь сказал, что привезу его домой.
— Дуглас, прошло уже пять дней, и я действительно хочу быть в курсе.
— Вот когда все прояснится, тогда и узнаешь.