Мятеж
Шрифт:
Как известно, рыба гниёт с головы. Что говорить о морально-нравственном состоянии рядовых работниках милиции, если сам начальник РУВД вместе со своим сыном снимал проституток в кафе «Придорожное» и объезжал на своём «Москвиче»-каблучке частные торговые точки, собирая с них дань товаром.
Буквально все виды организованной преступности, совершаемой на систематической основе, были и находятся под контролем правоохранительных органов и приносят материальный доход её опекунам.
Теперь мы подошли к историко-филосовскому вопросу: откуда взялась вся эта накипь и почему хвалёная советская милиция так быстро переродилась в банду общегосударственных масштабов.
Когда я начал заниматься бизнесом меня не только как законопослушного гражданина
Но с течением времени, особенно, когда я начал воцерковляться и изучать нашу российскую историю, я стал понимать, что этот вопрос не так прост. Здесь учение святых отцов о грехе идёт в тесном контексте с различными историческими эпохами нашей Родины. Сейчас я попробую изложить свою точку зрения по этому вопросу.
В до петровской Руси никаких специальных органов внутреннего правопорядка не существовало. Русь в то время жила общинами на основе самоуправления. Законность и порядок в них поддерживался самими членами общины без указок сверху, так как самоуправление заставляет граждан быть активными и инициативными. Разделённое на сословие население страны объединялось общей идеей служения Царю и государству: бояре и дворяне составляли царёво войско, а крестьяне обеспечивали их всем необходимым для жизни и ведения войны. Церковь же назидала и прививала народу высоконравственные идеалы. Расследование и суд по бытовым преступлениям и тяжбам, как правило, вершил барин. Поэтому тюрем, в том виде в каком они существуют сейчас, не было. Функции мест заключения для отдельных государственных преступников исполняли монастыри. Кроме того в то время широко распространён был церковный суд, накладывавший на провинившегося анафему или епитимью. Чтобы провести расследование и наказать человека тогда не нужна была армия судей, следователей, конвоиров, прокуроров, адвокатов. Суд и наказание вершились быстро и максимум справедливо, так как они учитывали интересы потерпевшей стороны и были гуманны, в правильном понимании этого слова, по отношению к преступнику.
При воцарении династии Романовых дворянское сословие добилось незаслуженных привилегий за счёт крестьян. Царским указом оно освобождалось от военной службы, получив возможность бездельничать и наживаться. Крестьяне же кроме своих повинностей теперь должны были тянуть и воинскую службу. Из-за такой несправедливости стали вспыхивать крестьянские войны: Болотникова, Степана Разина, Емельяна Пугачева. По самоуправлению крестьянской общины был нанесён сильный удар. Царь Пётр Первый, чтобы не потерять контроль над сильно недовольным его реформами народом, вынужден был заменить народное самоуправление казённой государственной властью по западноевропейскому образцу за счёт разрастания чиновничьего аппарата. Он впервые у нас ввёл институт полиции и прокуратуры. Царица Екатерина Вторая, переписывавшаяся с вольнодумцем Вольтером, дала толчок системному строительству тюрем, наиболее знаменитые из которых до сих пор это Бутырка в Москве и Кресты в Санкт-Петербурге. Эти факты полностью развенчивают домыслы о якобы рабском по сравнению с европейцами менталитете русского народа.
Если в до петровской Руси преступности не отводилось места под солнцем, то теперь в просвещённой западным гуманизмом России начали складываться паритетные взаимоотношения между зарождающимися правоохранительными органами и преступным миром. По отношению друг к другу никто из них не первичен и не вторичен, они одновременный продукт слепого копирования западного общественного устройства. Теперь существование огромной армии прокуроров, судей, следователей, адвокатов, конвоиров, охранников могло быть оправдано наличием противостоящей ей не меньшей армии преступников.
Если раньше абсурдность такого положения вещей сглаживали православное самосознание людей и социалистическая законность, то при сионодемократах она вылезла наружу. Объявленные ими вне закона морально-нравственные ограничения выявили взаимный экономический и политический интерес ментов и преступников, многие из которых заняли самые высокие посты в государстве.
В последнее время стали за ненужностью откидываться все условности и почти весь частный бизнес пошёл под «крышу» к находящимся на государственной службе ментам и ФСБшникам. Раздутые до абсурда органы внутренних дел сами сознательно плодят преступность, давая немыслимые сроки за незначительные правонарушения людям, которые потеряли источники существования своих семей из-за проводимой демократами политики. И менты, и преступники наживаются от преступной деятельности, и те, и другие прекрасно себя чувствуют в рамках правового поля. Если помечтать и представить себе, что народ самостоятельно решил бы покончить с организованной преступностью, то кто бы стал мешать ему это делать? Правильно, государственный орган, стоящий на охране правопорядка. Таким образом сам собою напрашивается вывод: чтобы искоренить преступность сначала надо убрать опекающий его орган, который по природе своего происхождения реформе не подлежит.
Подготовка к вооружённому мятежу
По возвращении домой я осознанно жил предчувствием своего скорого открытого выступления против существующих порядков в стране. Конкретного плана действий у меня не было и как должно было это произойти я тоже себе не представлял, однако стал делать все свои дела в этом направлении.
Продолжая через переписку поддерживать контакт с Костей Сабуровым, я сделал около пятнадцати транспарантов православного содержания для митингов и крестных ходов, и перед новым годом ещё раз съездил к нему в Ново-Николаевск на десять дней.
Вернулся в Москву я как раз в новогоднюю ночь с осознанием того, что без оглядки на кого-либо должен действовать самостоятельно. В это время у меня появилась какая-то внутренняя собранность и спокойствие души. Наверное такое же чувство появляется у людей, которые внутри себя уже приняли окончательное решение по долго мучившему вопросу. Несколько дней к ряду меня не покидала даже во сне Иисусова молитва и появилось обострённое духовное чутьё. По поступкам и интонации голоса я легко определял нравственное состояние человека.
Несколько раз по велению души я уходил в заваленный снегом ночной лес для совершения молитв и чтения Псалтири. Там выбрав чащобу поглуше, я разжигал костёр из молодых засохших елей и возле него молился. Лес своими ночными звуками и шорохами наводил на меня страхование, от которых временами немело тело и по спине шли мурашки. Сама природа обучала меня преодолевать маленькие ужасы, чтобы потом в будущем суметь преодолеть большие.
Поначалу я хотел заниматься в Вышнем Волочке тем же, чем Костя Сабуров занимался в Ново-Николаевске. Но дело не заладилось: во-первых не хватало средств, во-вторых Волочёк в той же степени не был промышленным и научным центром что и Ново-Николаевск, и народ в нём гораздо меньше интересовался политикой.
Но всё же своих единомышленников в городе я нашёл среди отставных военных. Их я прощупывал на готовность участвовать в месте со мной в вооружённом мятеже. Внешне выразили своё согласие и некоторые мои работники, занимавшиеся охраной трактира.
У меня было два варианта как раздобыть в большом количестве автоматическое оружие: либо продать свой трактир и купить его на вырученные деньги, либо взять его в РУВД. От Джамиля я узнал, что там хранится 50 пистолетов, 40 автоматов АКСУ, две винтовки ОСВД, гранатомёты патроны. На начальный период хватило бы, чтобы в дальнейшем сделать попытку овладеть военными складами.