Мятежное сердце

Фетцер Эми

Рейн не знал, сможет ли простить самого себя за предательство единственной семьи, которая у него когда-то была.

Но он должен это сделать.

Чтобы сохранить рассудок.

Шум голосов, звон хрусталя и фарфора. Микаэла переходила от одной группы гостей к другой, командовала прислугой, следила за пополнением буфетной стойки, пыталась занять себя обязанностями хозяйки дядиного бала, держась подальше от приглашавших ее на танец офицеров.

– У нас кончается вино, мэм, –

прошептал слуга.

– Вели Джеймсу принести из погреба еще две дюжины бутылок. На крайний случай приличный запас есть в кабинете генерала.

На лице слуги отразился ужас, но Микаэла только озорно улыбнулась в ответ. Дядя одобрит подобную жертву, если она избавит его от неловкого положения. «Он никогда не согласится признать, что его друзья недостойны съесть и выпить столько, сколько смогут за эти несколько часов», – подумала она и взглянула в его сторону. Склонив друг к другу напудренные головы, они с майором Уинтерсом о чем-то беседовали. Вероятно, о ней, раз майор украдкой поглядывал на нее. Микаэла взглядом послала его к черту, но Уинтерс ответил ей дружелюбной улыбкой. «Этот крепкий череп способно пробить только пушечное ядро», – решила она.

Чье-то прикосновение заставило Микаэлу вздрогнуть и резко обернуться.

– Дункан! – радостно воскликнула она, глядя в знакомое лицо бывшего адъютанта отца.

Но Дункан Макбейн продолжал хмуро рассматривать ее.

– С тобой все в порядке, девочка?

Что это за царапина у нее на подбородке?

– Конечно! – Ответ явно не удовлетворил его, но он был истинным джентльменом, чтобы настаивать. – Как я рада видеть вас. Развлекайтесь, капитан.

Она пошла дальше и вдруг застыла на месте. Дункан увидел, как ее улыбка растаяла, лицо стало напряженным.

– Микаэла? Твой дядя приглашает интересных людей, правда?

Микаэла не слушала его, помертвев от страха. Он стоял один, черный как ночь, его взгляд скользил по толпе скучающе и дерзко. На миг ей показалось, что она сможет ускользнуть незамеченной, однако Рейн уже заметил ее.

– Потанцуйте со мной, Дункан! Сейчас. Умоляю, – бесстыдно прошептала она.

Глава 6

Боже правый, как он мог принимать ее за служанку?

И кто этот британский офицер, на золотом обшлаге которого лежит ее рука? Не он ли оставил царапину у нее на подбородке? «Я спущу с него шкуру», – подумал Рейн, сжав кулаки, когда офицер закружил ее в танце. Он наблюдал за ней, стараясь унять радость от встречи и загнать свои чувства в самый дальний, безопасный уголок сознания, Тут Микаэла повернулась к нему лицом, и он вдруг почувствовал незримые нити, протянувшиеся между ними через огромный зал. Она тоже ощутила эту связь, глаза у нее вспыхнули, ноги сбились с ритма.

«Черт побери, она дьявольски красива». Микаэла в темно-синем платье казалась сапфиром на фоне бледных

нарядов, а ее темно-рыжие волосы дерзко выделялись среди напудренных причесок остальных дам. Рейн снова и снова устремлял на девушку взгляд, будто она таяла на глазах, и он забывал эти темные брови над кошачьими глазами, этот рог, созданный, чтобы сводить мужчин с ума. Он знал и другую Микаэлу: женщину, обладающую скрытой силой, которая иногда прорывалась наружу, словно тлеющий под золой уголек, от которого Рейн готов был воспламениться как сухой трут.

Она будто манила его подойти, и если бы он не знал, что даже один танец с ним может погубить репутацию девушки, он уже держал бы ее в объятиях. Рейн сконцентрировался только на ней, пока не почувствовал ее дыхание, тепло ее кожи и цитрусовый аромат ее духов, который он впитывал в себя, не задумываясь о разделяющем их пространстве.

Затем Рейн уловил в ее взгляде страх, и Микаэла отвела глаза, разорвав связывающую их нить. Он почувствовал невыносимую тяжесть в груди, сердце бешено стучало. Сжав кулаки, он проклинал язычницу-мать, научившую его управлять своими чувствами, и свое мерзкое прошлое, сделавшее эту нежную красоту недоступной для него.

Микаэла была леди, запретным плодом, а поскольку он предполагал это с первой минуты их встречи, то теперь уже нет смысла цепляться за остатки мечты. Ему потребуется нечто большее, чем цепи прошлого, чтобы забыть о ней. После секундного размышления он повернулся к бригадному генералу Дентону, чувствуя на себе испытующий взгляд Кристиана. Даже подозрение является достаточным предупреждением.

– Генерал.

Сэр Этвел напрягся и сцепил руки за спиной, отчего его бочкообразная грудь стала еще больше.

– Рад, что вы смогли к нам присоединиться, Монтгомери. – Тяжелые челюсти двигались, хотя губы оставались почти неподвижными.

– Чтобы иметь пищу для сплетен, Дентон? – вскинул брови Рейн.

Тот побагровел, а Кристиан закашлялся, чтобы подавить смешок.

– Их стало бы меньше, будь вы преданы монархии.

– Я предан себе, моим работникам и моей семье. Не обязательно в таком порядке. Разве мои действия чем-то оскорбили монархию?

Рейну показалось, что Кристиан вот-вот лопнет от смеха.

– У вас есть корабли с пушками и командой. Теперь, когда идет война, все годные к службе англичане предложили свои услуги стране.

– Вы кое о чем забыли, – сказал Рейн, взяв у слуги бокал и одним глотком наполовину осушив его. – Я не англичанин. Мне плевать на вашу войну, притесняйте всех, кого хотите. – Он взглянул на вино, словно оценивая его прозрачность. – Мои корабли перевозят чай, кофе, сахар, но не войска. И никогда не будут.

– Чего еще ожидать от Монтгомери! – раздался голос. Капитан слегка повернул голову и насмешливо посмотрел на подходившего к ним стройного офицера.