Мятежный дух

s i e n n a

– Как это вообще возможно?

– Мужик, почему ты не задал этот вопрос, когда тебя из льдины достали? – Дарси перевела взгляд на Локи, что с неподдельным интересом наблюдал за происходящим. – Очевидно же, что он скрыл куб при помощи магии.

– Я тебе об этом не говорил, – заметил он, никак не выказывая своего удивления её осведомлённостью.

Бартон и Романофф как по команде ринулись обыскивать помещение, а оставшиеся Мстители обступили валяющегося на кровати бога со всех сторон, не опуская своего оружия.

– О, чего

ты только не выдал, когда я сделала тебе…

Старк расхохотался:

– Где вы раньше прятали эту девчонку? Она мне нравится! Нет, серьёзно, – он обратился к Дарси. – Хочешь работать на меня?

– Простите, мэм. Я не совсем вас понял, – не то, чтобы Капитан жаловался на соображалку, но в былые времена нравы у молодёжи были совсем иными. – Что именно вы сделали Локи?

Тони аж хрюкнул от смеха и затрясся всем своим металлическим корпусом. Даже Локи расплылся в безумной улыбке, не обращая внимания на мрачный взгляд брата.

– Довольно! – прогремел Тор, и все, включая младшего принца, разом притихли, с некоторой долей интереса воззрившись на громовержца. – Не в этот раз, Локи. Всё кончено. Говори, где Тессеракт?

– У меня, – в спальне, как чёрт из табакерки, возник малютка Бартон с серебристым кейсом. – Подобрал пароль к цифровому замку за пятнадцать секунд, – и, поставив ценный груз на пол, повернулся к Локи: – Ты идиот.

– Он что, своё имя закодировал? – поинтересовался Старк, с опаской поглядывая на кейс.

– Не своё, – Наташа вошла следом и вновь нацелила пистолет на Локи, хотя в этом не было никакой надобности. – Поднимайся или я прострелю тебе ладонь.

– Валяй, – отмахнулся он. – До свадьбы заживёт.

Непонятно только было – до чьей именно свадьбы.

– А красавчик шутит получше твоего, – вдруг заметил Тони, хлопнув неподвижного, как скала, старшего (и единственного!) сына Одина по плечу.

– Он приёмный, – напомнил Тор, будто бы кто-то успел позабыть об этом.

Их словесные препирательства могли продолжаться до бесконечности, пока Романофф действительно бы не выстрелила (очень может быть, что и не в Локи), но Дарси Льюис внезапно снова удалось ввести Мстителей в ступор.

Она просто собрала всю валяющуюся на полу одежду трикстера, и, с трудом протиснувшись между Тором и Капитаном, швырнула вещи на постель.

– Не может же он идти голышом, – был её ответ на недоумевающие взгляды.

Стив Роджерс с ошарашенным видом отступил в сторону, когда Дарси взяла в руки кожаные брюки, и, встряхнув их, опустилась на колени, словно собираясь одевать малое дитя.

И Локи вмиг сделавшись послушным, сел на постели, опустил ноги и просунул их в штанины.

– Взгляните-ка на это, друзья, – произнес он, не спуская с Дарси восхищённого взгляда. – Человек на положенном ему месте – на коленях.

Агент Бартон первым отреагировал на нанесенное всем землянам оскорбление, выпустив стрелу, что просвистела в сантиметре от головы неудавшегося вершителя

судеб целых миров. Но последний лишь сдержанно рассмеялся, не сводя искрящихся безумием глаз с женщины, отплатившей ему за все свои несчастья тем единственным, что теперь было близко и понятно Локи. Подлостью.

Круг замкнулся вновь.

И по-прежнему оставаясь совершенно равнодушной к его кривляньям, Дарси поднялась с колен и принялась туго затягивать шнуровку его брюк.

– Мэм, вы не обязаны этого делать, – голос Роджерса дрожал от едва сдерживаемого гнева. – Он же издевается над вами!

А кто бы из них поверил в то, что Локи скалился и омывал её ядом, дабы не выказать им своей слабости, уязвлённых растоптанных чувств и боли, снова этой боли, будто ничего другого для него больше не осталось?

Она царапала горло и рвалась наружу.

– В каком бы из девяти миров мы ни встретились… – младший принц послушно просунул руки в рукава кожаного камзола, – одно лицо, одно имя и всё та же подлая натура.

Остальные элементы его одеяния так и остались валяться на постели, всякая надобность в них отпала. Прежде, чем Дарси отступила в сторону, дабы позволить Мстителям завершить начатое, он вдруг поймал её руку и поцеловал раскрытую ладонь.

– Предательница, – бархатный голос приласкал слух напоследок.

И Дарси отвернулась, не смея взглянуть в его сторону, пока Тор сковывал покорно вытянутые руки.

– Убийца, – прошептала она.

А остальные, будто бы стесняясь прервать эту сцену прощания, потупили взоры и стоически молчали. Только Капитана прямо-таки перло на какие-то сомнительные подвиги, и он все не мог решить, что же ему следует предпринять: закутать полуобнажённую Дарси в простынь, или снести Локи башню своим щитом? Хотелось всего и сразу, поэтому гордость всея Америки так и не сдвинулась с места.

А Локи, тем временем, вооружившись священным правом преданного любовника, никак не желал делиться званием королевы драмы:

– Какая жалость, теперь ты снова умрёшь.

– Прими своё наказание с достоинством, и я буду свободна.

– Не так это работает, душа моя, – его голос был полон наигранной печали и сострадания. Какое же это было болезненное для собственной души умение – обращать истинные чувства в ложь и громко над ними насмехаться.

И прежде, чем он оказался лишённым возможности говорить, непослушные губы всё же вымолвили:

– Прощай.

А потом Локи увели прочь, и Дарси не увидела, как на короткий миг веки его опустились, и между бровями залегла глубокая морщина; как красивые длинные пальцы скрючились, а затем сжались в кулаки.

Наташа отчего-то задержалась, окинула её мрачным взглядом и, немного помедлив, всё же спросила:

– Силой взял?

Дарси вспыхнула, дёрнула подбородком и процедила:

– Нет же. Как на праздник под него легла.

Истинные чувства – в ложь. И наоборот.

***