Мятежный дух
Шрифт:
— Кого бы мы ни обнаружили, вначале я их расспрошу. — Вельстил нагнал Чейна. — Потом можешь делать, что тебе угодно.
Верхняя губа Чейна угрожающе приподнялась, но он сдержал себя. И указал в просвет между двумя небольшими каменистыми холмами:
— Туда.
Вельстил ладонью пригладил волосы. Несмотря на поношенный плащ, он до сих пор ухитрялся выглядеть надменным аристократом. Было около полуночи, и, когда Вельстил обогнул холм, его взору предстал пляшущий огонек. У костра, разведенного в кругу камней, защищавших пламя
— Добрый вечер, — вежливо окликнул их Вельстил. Люди подняли головы. Отсвет пламени упал на смуглые, прокаленные солнцем лица пожилых мондьялитко — мужчины и женщины. Черные волосы женщины были распущены по плечам, и в них тут и там виднелись пепельно-седые пряди, казавшиеся розовыми в свете огня. Она напялила на себя, одну поверх другой, множество поношенных одежек — от стеганой куртки до длинной ветхой юбки с оборками. Мужчина при виде Вельстила заметно напрягся и сунул руку себе за спину. Он был одет так же пестро, как его спутница, и на голове его красовалась теплая шапка с наушниками.
Позади этих двоих переминался тощий мул, привязанный к крытой повозке, на каких колесят по свету эти вечные бродяги. Что мондьялитко делают в горах, совершенно одни? Вельстил приятно улыбнулся и, вежливо кивнув, направил коня к самому краю поляны.
— Можно нам погреться у вашего костра и, быть может, выпить чаю? — осведомился он, жестом указав на хранящего молчание Чейна. — Нам так и не удалось отыскать местечко, укрытое от ветра. Мы можем заплатить за беспокойство.
Мондьялитко встал, сжимая в руке большой, покрытый ржавчиной нож. И явно расслабился, окинув взглядом незваных гостей и убедившись, что они не похожи на разбойников.
— От деньжат в этих краях толку мало, — отозвался он по-белашкийски, с отчетливым гортанным выговором. — Может, у вас на обмен что-то сыщется?
— Наши съестные припасы на исходе, — солгал Вельстил — съестного у них при себе вовсе не было. — Но мы можем дать вам ячменя для мула.
Пожилой мондьялитко искоса глянул на свою скотинку — судя по виду, та давно уже не ела досыта. Затем он удовлетворенно кивнул и взмахом руки пригласил ночных гостей к костру.
— У нас тут как раз закипает пряный чай. Вы что, заплутали?
— Пока еще нет, — невесело хмыкнул Вельстил. — Мы составляем карты для миссии Хранителей в Беле.
Старик выразительно изогнул кустистую бровь.
— Понимаю, — отозвался Вельстил. — Картографы, бродящие по ночам… Просто мы слишком задержались наверху. Наши припасы начали иссякать раньше, чем мы рассчитывали.
Старуха фыркнула и потянулась к закопченному чайнику, который стоял на угольях на краю костра.
— Надеюсь, эти Хранители — кто бы они там ни были — щедро платят за скитания в этаком безлюдье.
Чейн, усевшийся у огня, упорно хранил молчание. Вельстил знал, что в такой близости от пищи ему нелегко сохранять цивилизованный вид… ну да Чейну придется потерпеть еще немного.
— А
— Украли коров не у того барона, — пояснил старик без малейшего смущения. — Мы-то здешние тропки хорошо знаем, а вот люди барона — не очень.
Такая откровенность застала Вельстила врасплох, и, видимо, это отразилось на его лице. Старик рассмеялся:
— Кабы вы были бароновы наймиты, уж верно не стали бы ждать приглашения.
Что верно, то верно. Вельстил мельком глянул на Чейна и заметил, что у того трясутся руки, в неверном отсвете пламени лицо Чейна казалось иссушенным, точно старый пергамент. Ни мондьялитко, ни его жена не обращали внимания на странную молчаливость Чейна.
Вельстил заторопился. Он вернулся к коням, взял из Чейновой седельной сумки мешок с ячменем и бросил его у костра.
— Берите, сколько вам нужно, — сказал он. — С рассветом мы двинемся вниз за припасами.
— Что ж, спасибо, — отозвался старик с небрежным видом, но было заметно, как алчно у него вспыхнули глаза.
— Заказчики просили нас отмечать на карте все строения или поселения, — продолжал Вельстил. — Деревни, почтовые станции, даже руины… крепости в горах. Не знаете ли, в этих местах есть что-нибудь подобное? Чтобы мы могли отправиться на поиски, когда вернемся с припасами.
Старуха протянула ему щербатую кружку с чаем.
— Есть тут крепость, в Инистой лощине. Построили ее давным-давно и в такой глуши, где почти круглый год царят лед да снег.
Вельстил, уже поднесший к губам кружку, замер, потом все же сделал глоток. Где царят снег и лед…
— Ты уверена? Сколько у этой крепости башен?
Старуха насупилась, точно пытаясь вспомнить.
— Башен? Да не знаю. Не видала я этой крепости с тех пор, как еще девчонкой была.
Она обошла вокруг костра и налила чай Чейну. Он взял кружку, но пить не стал.
— Можешь подсказать, как нам лучше туда добраться? — спросил Вельстил.
— Что вам лучше, так это подождать до весны, — вмешался старик. — Путь-то неблизкий, а весной по тропкам и пройти будет полегче.
— Да, но где это? — Вельстил со всей силы стиснул кружку и тут же постарался расслабить пальцы.
— Тридцать лиг… или вроде того, вглубь Коронного кряжа, — ответила старуха.
У Чейна вырвалось шипение.
— Дорога трудная, так что покажется и длиннее, — прибавил старик.
— Ступайте на юго-восток, пока не дойдете до большого ущелья, — продолжала его супруга. — Точно огромный желоб, пробитый прямо в скалах. Ущелье врезается прямо в глубину кряжа, так что вы его не пропустите. Вход в него отмечают две плоские гранитные плиты. Сейчас их, пожалуй, под снегом сразу и не разглядишь. Как пройдете по дну ущелья из конца в конец, так сразу и увидите вашу крепость. Только до нее сейчас не добраться — зима.