Мятежный дух

Хенди Барб

— Ты пойдешь, — бросила она по-белашкийски. — Сейчас же.

— Он никуда не пойдет, — ответила Магьер. — Если вашему вождю так нужно с ним поговорить, пускай приходит сюда.

В глазах женщины появилось такое выражение, что Лисил едва не попятился, увлекая за собой Магьер. Женщина что-то сказала по-эльфийски Сгэйлю.

Он шагнул к Лисилу и, наклонившись, негромко проговорил:

— Лиишил, ты должен пойти. Это Фретфарэ, правая рука Вельмидревнего Отче. Он не может прийти к тебе, поэтому Фретфарэ передает его… просьбу, —

чтобы ты проявил учтивость и пришел к нему. Тогда ты все поймешь.

Лисил только наполовину верил тому, что говорит Сгэйль, — тот вполне был способен обойти свое слово, не нарушая его.

— И тогда я увижу свою мать? — спросил он.

Сгэйль замялся:

— Этого я сказать не могу. Решать будет Вельмидревний Отче.

Малец без единого звука пересек комнату. Он уставился на женщину по имени Фрет и сверлил ее взглядом до тех пор, пока она не посмотрела на него. Лицо ее, застывшее от ненависти и отвращения, чуть заметно дрогнуло.

Малец повернул морду к Лисилу и утвердительно гавкнул.

— Ладно, — сказал полуэльф и провел ладонью по спине Магьер. — Останься здесь и присматривай за Винн.

Магьер крепко, до боли стиснула его плечо.

— Нет!

— Со мной пойдет Малец, — сказал Лисил. — Они его не остановят… не смогут остановить. Я вернусь, когда выясню, что к чему.

Магьер была вне себя от страха, а испуганная Магьер вдвойне опасней. Лисил понимал и разделял ее страх, но остановиться уже не мог. Если не оборвать бесплодные пререкания, этот страх очень скоро превратится в ярость. Лисил бережно снял ее руку со своего плеча, на мгновение с нежностью сжал ее пальцы.

Фретфарэ отступила наружу, точно эта сцена внушала ей невыносимое омерзение.

Сгэйль задернул за ней занавеску и остался стоять у выхода. Ждал. Лисил повернулся, чтобы уйти, но Магъер задержала его.

— Слово за слово, — с нажимом проговорила она.

Полуэльф не сразу понял, что это означает, но потом, оглянувшись, увидел, что Магьер смотрит совсем не на него. На Сгэйля.

Тот мельком глянул на Лисила и решительно кивнул Магьер:

— Так и будет.

Тогда она наконец выпустила руку Лисила.

— Я скоро вернусь, — сказал он и выскользнул наружу. И вновь они оказались на окраине Криджеахэ. Фрет успела уйти далеко вперед, и Сгэйль поторапливал Лисила, чтобы ее нагнать. Невольно полуэльф залюбовался ее плавными движениями — точь-в-точь как его мать. Женщина остановилась и в надвигающихся сумерках глянула на Мальца.

— Маджай-хи? — проговорила она. — В Криджеахэ?

Сгэйль отрывисто бросил что-то по-эльфийски. Фрет, судя по всему, его ответ не пришелся по вкусу, тем не менее она двинулась дальше.

Лисил огляделся по сторонам, но других собак не увидел. Стая маджай-хи, которая следовала за баркой, появлялась лишь от случая к случаю, и ни разу псы не решились подойти ближе. Быть может, они так долго жили в краю, где людей почитали опасными чужаками,

что их смутили люди, путешествующие вместе с эльфами. И все равно вопрос Фрет прозвучал странно.

Она вела их прочь от берега реки, однако они по-прежнему шли по населенным местам. Не одна пара янтарных глаз провожала их долгим взглядом. Иногда Лисил краем слуха улавливал перешептывания. Ему показалось, что кто-то помянул Куиринейну. Полуэльф так усердно озирался по сторонам, что, когда они дошли до места назначения, гигантский дуб, казалось, вырос перед ним из-под земли.

Дерево росло на просторной, поросшей мхом прогалине, а вокруг, на почтительном расстоянии от него располагались другие жилые дубы. Размерами они не уступали жилищу Глеанна, но выглядели жалкими карликами по сравнению с лесным великаном, который высился посреди поляны. У его основания, там, где уходили в почву могучие корни, земля вздыбилась. Ствол не смогли бы обхватить и двадцать человек. Казалось невероятным, что такой гигант вообще существует на свете. Его необъятная крона уходила ввысь, затмевая небо.

Возле этого дуба стояли пятеро анмаглахков, и один из них шагнул вперед, что позволило расвмотреть его во всех подробностях.

Он был выше Сгэйля, широкоплеч и слишком плотно сложен для эльфа. Лисилу подумалось, что скорее он похож на человека, обогнавшего в росте своих соплеменников. Однако же это был чистокровный эльф, со светлыми, подернутыми серебристой сединой волосами и большими янтарными глазами на треугольном лице с…

Лисил резко остановился, пошатнувшись. От гнева у него пересохло в горле.

Лоб анмаглахка наискось пересекало четыре шрама. Они прерывались у правого глаза и тянулись вниз по щеке до края челюсти.

— Бротан, — прошептал Лисил.

В памяти его огнем вспыхнули воспоминания.

В родовой усыпальнице Дармута Бротан нашептал, намекнул ему, что эльфийский череп — единственный в жутком собрании тирана — принадлежит его матери. Лисил бросился на Дармута, вонзил в его горло кривой нож и смотрел, как этот ублюдок захлебывается кровью, наполнившей легкие.

Бротан всего лишь воспользовался неспокойной совестью Лисила, простой ложью превратив его покаянные терзания во вспышку нестерпимой боли. Лисил довершил то, чего ради пришел туда этот анмаглахк, — убить лорда Дармута и развязать в Войнордах кровавую бойню.

Лисил отнял еще одну жизнь, как и полагалось оружию. Он и был оружием — в руке Бротана.

* * *

Ярость, охватившая Мальца, разгорелась с такой силой, что заглушила и жар гнева, исходившего от Лисила. Пес прижал уши и сморщил верхнюю губу, оскалив клыки.

Бротандуиве — Пес во Тьме — обманщик!

Мальца сотрясала внутренняя дрожь, мышцы окаменели от напряжения, шерсть на загривке встала дыбом.

Бротандуиве сдвинул светлые брови, отчего шрамы, пересекавшие его лоб, изогнулись.