Мыш и его Пёс
Шрифт:
– Нет, – покачал головой Латимор. – Не должно быть.
– Джунам не знала, – кивнул Флай.
– Не знала? – переспросил капитан. – То есть уже знает?
– Я на днях ей признался. Когда с лошади упал. Я же…
– Ну, – Шепард скрестил руки на груди.
– Господин Лакшман выругался на своём языке. Я как услышал… я поэтому упал. А Джунам знала, что он сказал. Ну, я ей и признался. Она была очень удивлена.
– И после этого господин посол вдруг рассказал вам свою похожую историю? –
– Да.
– Я так понимаю, это ещё не всё? – проговорил Латимор.
– Не всё, – кивнул Шепард. – Конь посла и лошадь убитого мужика явно из одной конюшни. Вы вон посмотрите на них. Милуются стоят.
– Вы нашли лошадь того, кто стрелял в вас, ваше величество?
– Да. Я поговорил с вороным. Жак заметил, что он по кому-то скучает. И тогда мы с Шепардом пошли искать лошадь. Вот она. Красивая, гнедая. Она к нам не шла, потому что хозяин ей запретил, наверное. Я точно знаю, что эти лошади шли весь путь вместе.
– И, по-вашему, господин посол был знаком с убитым?
– Да.
– Но подтвердить это могут только лошади?
– Только лошади.
– А всё остальное – цепочка совпадений и случайностей.
– Капитан, вы Флаю не верите? – спросил Шепард.
– Я, допустим, поверю. Но это не доказательство. Вы не можем поссориться с послом чужого государства, который спас жизнь нашему королю, основываясь на том, что говорят лошади.
– Что же делать? – подал голос Жюль. – И почему вообще посол так себя повёл?
– Полагаю, он хотел завоевать доверие короля, – сказал Латимор. – И это у него почти получилось.
– Но Джунам ведь тоже… – проговорил Шепард. – Или случайность?
– Нет доказательств. Ваше величество, что там господин посол рассказывал про свой плен?
– Ему пятнадцать было. Хозяина его звали Гимай. Господин Лакшман не знает, жив ли он. По его словам, ему тогда было лет сорок пять. Это сейчас уже сколько?
– Лет шестьдесят, – ответил капитан. – Если он жив.
– Так даже если и нет, кто-то ж может знать про ту историю, – сказал Шепард.
– Верно, – согласился Латимор. – Я думаю, что мы не должны показывать, что у нас появились сомнения в нём. Сделаем вот что. Пусть господин посол едет с нами до шоносара. Там попробуем узнать правду. Но до этого можно попытаться кое-что проверить. Сообщить что-нибудь Джунам и понять, узнает ли об этом посол.
III
На очередном привале Флай понял, что ни в какую не хочет оставаться на ночь в одном шатре с Лакшманом и Джунам. Он всё ещё не мог поверить в то, что эти двое могли быть как-то связаны с убийцей, но и доверять им тоже не мог. Флай очень надеялся, что всему это должна была быть какая-то разумная причина, и всё равно не хотел оставаться с ними
Поужинав, он сидел у костра и смотрел на тихо потрескивающий огонь.
– Я придумал, – зашептал ему на ухо Шепард, плюхнувшись рядом.
– Что ты придумал?
– Я отвлеку Джунам и заодно будто бы выболтаю ей, что ты разрываешься между чувством благодарности к послу за то, что он спас тебе жизнь, и отвращением к нему, потому что он амма.
– Не надо так говорить.
– Как?
– Про отвращение. Это не мои слова.
– Зато мои. Это же я рассказываю, в конце-то концов!
– Я такого не скажу.
– Ага, – хмыкнул Шепард, – ты такое подумаешь.
– Ладно, – Флай насупился. – И что дальше?
– Ну, вот я скажу, что ты достал меня своими жалобами, и что меня этот посол вообще бесит. Посмотрим, как он начнёт себя вести.
– Да, но, Шеп… Это же будет не точно.
– Что не точно?
– Изменения в его поведении могут быть вызваны его собственными догадками. Ты же почти правду скажешь Джунам. Всё так и есть на самом деле. Надо что-то ещё добавить. Такое, что господин Лакшман не знает.
– Ну… прав ты. И чего мне ещё ей сказать?
– А как ты собрался её отвлекать?
– Догадайся.
– Не про меня надо выбалтывать. Хотя нет, то, что ты придумал, ты ей скажи, но тебе надо про себя что-то рассказать.
– Про себя? – Шепард удивился. – А что я ей могу про себя рассказать?
– Ведь если то, что мы с тобой и капитаном вывели, это правда, то господин Лакшман хочет занять твоё место рядом со мной. Значит, надо указать ему на твоё слабое место. Тогда он этим обязательно воспользуется.
– У меня нет слабых мест! – возмутился Шепард.
– Если бы у тебя не было слабых мест, то у господина Лакшмана не было бы нужды защищать меня, это бы сделал ты.
– А ты злой.
– Не время сейчас на меня сердиться, Шеп.
– Да я не на тебя сержусь, дурень! На себя. Ты же прав. Я ведь… ладно, – Шепард махнул рукой и отвернулся.
Флай неосознанно потянулся к нему рукой, то ли желая погладить по голове, то ли просто положить ладонь на плечо, но рука так и осталась висеть в воздухе.
– Придумал, – вдруг проговорил Мышонок.
– Что? – Шепард снова посмотрел на него.
– Признайся Джунам, что ты служишь мне, не потому что ты мой друг.
– Это как?
– Скажи, что это было ради денег и уважения. Личный телохранитель короля. Что ты играл в дружбу и что тебе надоело это до смерти. Что я тебя раздражаю своей никчемностью.
– Что ты несёшь?
– Скажи, что ты устал от меня. И что был бы только рад сбежать на какое-то более спокойное место. Где нет этого малолетнего короля.