Мышь в Муравейнике
Шрифт:
То, что девушка позади меня наконец сдалась и заснула, становится очевидным по неожиданно раздавшемуся храпу. Тот молодой человек, что изначально пытался ее растормошить, перекидывается через спинку дивана и кладет руку мне на плечо, привлекая внимания.
— А тебя как зовут? — спрашивает он, дыхнув мне в лицо пивом.
— Даже не думай, она сегодня не развлекается, — тут же по-хозяйски пресекает наше знакомство Кейн. Я правда уже успела испугаться. Мужчина же, хоть и недовольно морщится, но беспрекословно встает и уходит искать себе другого общения.
Не успеваю я в первый раз в жизни обрадоваться, что Кейн где-то рядом, он тут же сваливает из комнаты. Редженс вместе с другими
— А почему ты не красишься? Тебе этот ублюдок не разрешает? — спрашивает она, смачно икнув. Рискну предположить, что под ублюдком она подразумевает человека, которого она недавно облобызала чуть ли не с головы до ног.
— Нет, ему все равно, — пытаюсь сдержать нервную улыбку, которая здесь совсем не к месту, и нервно кошусь на выход.
— А что у тебя с волосами? — девушка тянется к моей расхлябанной косе, а я пытаюсь удержать ее бокал от выплескивания мне на грудь. — Он что совсем не дает тебе денег на салон? — она презрительно хмыкает. — Он такой жадный, скажи? Попросишь о чем-нибудь и получишь очередную подлянку.
Теперь уже хмыкаю я. Про подлянку согласна, а денег у меня по милости Кейна целая куча. Я еще те, что он мне перечислил не потратила и половины, а мне уже и зарплату выплатили, которую он вообще-то как мой шинард мог бы и отобрать.
Так и не успеваю отвязаться от этого странного разговора, как в комнате снова появляется предмет нашего обсуждения. С гаденькой ухмылочкой он запирает злополучную дверь за собой. Обернувшись, на сколько мне позволила коса, все еще находящаяся в липких пальцах собеседницы, вижу, как в противоположном конце зала дверь также блокируют. Чувствуется, что мирный отдых подходит к концу.
И без того не слишком яркое освещение делается еще более интимным. Телевизоры переключаются с музыки на фильмы. Кейн подойдя к дивану, тащит свою подружку к себе и она с готовностью запрыгивает на него в буквальном смысле этого слова. Редженс берет пульт от телевизора, который находится ближе к нам и начинает перематывать фильм, останавливается на том моменте, где действующие лица уже полностью голые и с упоением и полной отдачей занимаются в таком виде друг другом. У меня просто глаза на лоб лезут. Похожие сцены в фильмах я уже видела, но не в таких же подробностях!
Собственно, на других телевизорах показывают примерно то же. Присутствующие же в зале с грехом пополам разбиваются на пары и, постепенно разоблачаясь, приступают к тем же действиям, что и герои на экранах. Всеобщему настроению не поддается только спящая на диване девушка, все также мирно похрапывающая, перекрывая этим и стоны, и вздохи. Вообще-то мне казалось, что подобным занятиям люди предаются наедине друг с другом, а не всем табуном, обеспечив себе только подобие приватности запертыми дверями огромного зала. Но, очевидно, в этом плане я также обладаю неверной информацией. Впрочем, наблюдать за людьми в такой ситуации мне крайне неловко, так что я уплываю с дивана на пол, откуда ни мне ничего не видно, ни меня не видать.
Некоторое время жду, когда все закончится, но люди в зале как-то умудряются затянуть процесс. Возможно просто делают несколько подходов как в спортзале. Несколько раз я все же порываюсь расширить рамки своего образования, но все же слишком неловко.
После того, как страсти все же улеглись, вечеринка шестидесятого уровня продолжается, хоть и менее активно. Люди уходят и возвращаются, музыка то играет, то нет. Храпящая девушка просыпается и ее по-тихому уводят прочь. Продолжая, сидя на полу, играться с картами, стибренными со стола, голосов Редженса и Кейна я уже давно не слышу и, когда ко мне снова подбирается тот мужчина — третий из их компании — его уже никто не прогоняет. Впрочем, он просто предлагает поиграть в приставку, на что я с радостью соглашаюсь, не смотря на то, что он очень пьян и едва попадает пальцами по кнопкам джойстика. При этом ему кажется, что он дико крут и у него все суперски выходит, хотя управляемая им гоночная машинка давно съехала с трассы и наматывает круги вокруг одного и того же дерева. Но, это не важно, раз он получает удовольствие. Я тоже, играя в такую штуку в первый раз. Особенно круто дрифтовать на поворотах. Тьма, теперь ясно как люди умудряются проводить за экраном целые часы и не замечать времени! Я даже то, что мой партнер по игре окончательно вырубился, замечаю всего лишь за секунду до того, как вырубается свет!
Вместе с отключением электричества, замолкают и телевизоры, таким образом вокруг становится очень тихо и непроглядно темно. Продолжая держать в руках бесполезный теперь джойстик от приставки, пытаюсь уловить хоть какие-то признаки того, что мы со спящим мужиком в зале не одни. Вспомнив, что в кармане у меня лежит мой маленький фонарик, засвечиваю его и поднимаюсь с пола.
Помещение, хотя мне наверняка просто с испугу так кажется, начинает быстро остывать. Рядом со мной на диване, запрокинув голову, застыл тот мужчина. В тусклом свете фонарика он кажется мертвым. Это последние, что я вижу, прежде чем в фонарике садится батарейка.
Снова оказавшись в кромешной тьме, я со страхом представляю очередную ночь в промозглом холоде. Мы конечно застряли во внутреннем помещении, но шестидесятый уровень, по идее, ночью может остыть еще сильнее, чем тридцать пятый. А как переносят холод вусмерть пьяные люди? Никаких пледов или еще чего подобного я в зале не видела, можно даже не пытаться искать. Журналы видела, ими его что ль прикрыть? Закидать всем, что есть, устроив берлогу.
К счастью, воплотить в жизнь эту эксцентричную идею я не успеваю. Пока на ощупь двигаюсь по залу к ближайшему столу, замечаю появившийся в коридоре за открытой дверью луч фонаря, не в пример мощнее моего. Ну, первое мое поползновение, конечно же рухнуть на пол и заползти за мебель, как будто я тут нелегально. Вспомнив, что это была не моя идея, сюда забраться, встаю обратно во весь рост, прикрываясь рукой от тут же ударившего в глаза света.
— Мышь, вот ты куда заползла! Вечно тебя искать приходится, — недовольно ворчит Кейн.
Вот зараза!
Пока я выражаю свое недовольство сердитым выражением лица, которое в темноте все равно никто не увидит, офицеры разглядывают своего откинувшегося на спинку дивана приятеля. В свете фонаря Кейна он выглядит чуть менее мертвым.
— Подержи, — Кейн протягивает этот фонарь в сторону, видимо, я должна подойти и забрать его. Ладно, с ним веселее.
Не сговариваясь как и раньше, офицеры подхватывают недвижное тело за руки за ноги и без видимого напряжения, не смотря на увесистую комплекцию своей ноши, тащат к выходу. И делают это они весьма споро, так что мне за ними приходится чуть ли не бежать. Все вместе залетаем в очередной коридор, по-видимому тот самый, через который я могла бы несколько часов назад пробраться к шлюзу и вовремя смыться наружу, если б не вездесущий когда не надо Кейн.