Мышеловка для кота
Шрифт:
Что, однако, с людьми делает какая-то небольшая стопка коньяка…
Нервы прорезались, когда официальная тетка позвала на выход.
Вот тогда у меня затряслись поджилки, руки, зубы застучали. Сильно.
Кир, наверное, обрадовался, когда я вцепилась в его локоть. Скорее всего, решил, что соскучилась очень. Ага. Боялась на ногах не устоять.
Речь этой тетеньки, вечную, о новом браке, лишь краем уха слышала. Хотя старалась: боялась пропустить тот вопрос, который по факту ничего не значит (иначе, нафиг сюда приперлись-то?). И пропустила,
И сбылся кошмар последних ночей: ручка для автографов была чернильной. Я такими пользоваться не умею!!!
У них же перо — царапает, чернила — кляксы оставляют, сами они — тяжелые и неудобные. Я ведь почти успокоилась, а тут — на тебе, подстава новая. Каждый раз, когда получала-меняла паспорт, выходила не подпись, а кривая закорючка.
Вспомнила те случаи, опять занервничала, руки ходуном ходили. Была уже мысль, что нужно одну руку другой придержать. Не получилось. Вдохнула. Выдохнула. Накарябала что-то неразборчивое.
И махнула рукой (про себя). В конце концов, если захочу развода — можно будет оспорить брак, сказав, что это и вовсе не я расписывалась…
Хватило ума вслух такую чушь не сказать.
Кир, в отличие от меня, подмахнул, не глядя и не заморачиваясь. Нужно будет узнать, где так наловчился…
Стоило пройти одно испытание, слегка выдохнуть, как тут же навалилась другая задача. Кольца.
Безумно боялась, что не сможем обменяться ими без косяков. Либо уроним, либо промажем мимо нужных пальцев. Ведь репетиций не было. Мы ни разу ничего друг другу на надевали… Раздевали — да, неоднократно. Кир даже натягивал на меня халаты и рубашки, под настроение. А вот кольца….
И почему я об этом подумала только в день регистрации? Почему не заставила Кирилла потренироваться? Эххх…
Руки тряслись, дыхание сперло, ощущение — будто всхожу на эшафот. Секунды растянулись на вечность. Но у меня все получилось, и с первой попытки. Ура!!!
В Кире перестала сомневаться сразу же. Вру. Переживала. Но он смог ободрить меня легким шепотом: "не боись, все будет пучком". И окольцевал. Одним махом.
А потом — целоваться, взахлеб, взапой, не отрываясь друг от друга. И плевать уже было, сколько присутствующих за этим наблюдает, и что они при этом говорят…
Глава 18
Кирилл
Никогда не мог понять, почему люди придают столько значения этим свадьбам. Даже парни, самые адекватные, на моих глазах дичали, зверели, сходили с ума. Или выпадали из реальности, ходили с шальным выражением на фейсах, вечно витали в облаках.
О том, как штормило их избранниц, лучше не вспоминать, не стоит.
Приготовления к нашей регистрации больше раздражали и нервировали, отвлекали от нормального распорядка жизни, но чтобы волноваться? Бред. Глупости. Лизу было немного жалко. Её-то мама с будущей
Но. Однажды она предъявила претензию, что в наших отношениях есть что вспомнить, но не о чем детям рассказать. Как говорится, мужик услышал, мужик понял, мужик исправился.
Теперь, однозначно, будут фото- и видеодоказательства, что романтика — была, красота — была, праздник — был. На любую претензию будут ответом.
Хотя… зная Лизавету, наблюдая, как её перекашивает от всей суеты и подготовки… гарантий — ноль. Даже есть вероятность, что мероприятие может выйти мне боком. Особенность у моей избранницы — вывернуть любую задумку так, что я, по-любому, останусь виноватым. Оригинальный характер и склад ума, которые и цепляют.
Все бы хорошо, но чем ближе к дате регистрации, тем больше я мечтал проскочить ее, проснуться уже на следующее утро. Суета и масса женских нелепых заморочек порядком достала. Всякие приметы дурацкие, по которым нельзя было видеться с Лизой… а я привык засыпать и просыпаться с ней рядом. Без нее бессонница одолевала.
Свадебное утро началось отвратно: встал невыспавшийся, злой, помятый. Кофе получился какой-то кислый, омлет сгорел, галстук не хотел завязываться. На пятой попытке понял, что смокинг носят с бабочкой. Еще и запонки пропали…
Это невесте хорошо — ее толпа всяких теток собирает, наряжает, украшает. А жених, как дурак, все сам, сам. А друг, он же — свидетель, он же — почти брат, он же — сволочь прибалтийская, топчется рядом, давно уже готовый и напомаженный, и над женихом издевается. Ему хорошо — ему суетиться не нужно. И нервничать, и запонки искать — тоже.
К ЗАГСу приехали взвинченные, как черти. Андерсу я помог завестись и завертеться. Он был мне очень благодарен. Несомненно. Я бы даже не подумал сомневаться.
А вот Лизку мне отказались показывать. Сказали, что здесь, но ее необходимо ждать. Я взвинтился еще больше. Андрюха спас от буйства и помешательства. Отвлек разговорами и шутками про уже окольцованных счастливчиков. Чуть ли не пальцем тыкал, показывая, что скоро и я буду улыбаться так же. По-идиотски.
А потом заиграла эта чертова прекрасная музыка, после звуков которой должно гарантированно придти счастье. Я в это верить, само собой, не собирался. И не верил.
Музыка играла. Я ждал невесту. Она где-то задерживалась. Это нормально, кажется. Но я все больше психовал.
Лиза вошла совсем не в те двери, на которые мы пялились с Андерсом. Откуда-то сбоку, неожиданно. Не знаю, как понял, что она рядом. Просто почувствовал, оглянулся. Да, люди не врут: с этой музыкой реально приходит счастье. Не пойму, зачем мелодию назвали маршем. Разве же это марш?
Вот такая чушь по мозгам скакала, когда я разглядывал свою почти уже жену. Она была какая-то другая. Будто немного смягчили краски, разгладили черты лица… Лиза, всегда такая собранная, закрытая, напряженная, словно расслабилась. Распустилась, расцвела.