Мышеловка для кота
Шрифт:
В самом дальнем номере по коридору дверь была заперта. И карта доступа не помогла. Портье сказал, что быть такого не может, но помочь — не удосужился. На прямую просьбу открыть дверь — замялся очень грустно. И даже на приказ не отреагировал. Попросил прощения и отказался.
И я — чувак, привычный, что все двери сами распахиваются, или нормально так открываются с ноги, — смиренно стучался. Скромно так, аккуратненько…
Злился при этом — как тысяча чертей. Но стучался.
И мне открыли. Уже приготовился хватать свою вредину в охапку, но… не тут-то было. Не зря Нинель таскала
И эти существа женского пола, собранные в предельной концентрации на один кубометр, сверлили меня глазами. Оценивающе, пронзительно. И даже перешептывались на тему, на кой ляд я Лизке сдался, ведь кобель же, видно сразу… Было не страшно, однако, противно. Потом еще и обыскивать взялись. Не раздевали, но пощупали качественно.
Еще год назад я бы порадовался такому вниманию. А теперь оно раздражало.
— У вас пятнадцать минут на то, чтобы рассказать обо всем, чего хотите, и получить мой ответ. Если получится. — Холодно и отстраненно встретила меня Лиза, когда удалось прорваться сквозь кордон из женщин.
Я начал догонять, к чему весь этот цирк. Похожими фразами отшивал всех посетителей. И Лизу так же когда-то встретил.
— Боюсь, что пятнадцати минут мне не хватит, уважаемая Елизавета Андреевна. Янкевич, если помните, уже и ваша фамилия. И никуда от нее не денетесь…
— А мне тогда хватило этого времени. — Взгляд — недовольный, сама насупленная. И не поймешь, правдивы эти эмоции, или переигрывает…
— А потом ты на неделю уходила, между прочим. Я не готов это повторять. — Потихоньку приближался, чтобы перехватить и не дать сбежать (кто знает, что еще придумала).
— Тьфу на тебя, Янкевич. Называется, вспомнили первое знакомство…
— Мне нравится. — Еще на шаг ближе.
— Что именно?
— Так замужние женщины супругов зовут, по фамилии.
— Блин. Забыла опять…
— Привыкай уже, дорогая! — Откровенно сфальшивил, переиграл на этой фразе.
— Кир, не уходи от темы!!! Сейчас уйдешь за дверь и будешь повторять, пока нормально не отыграешь!
— Лиз, а зачем этот балаган был из девушек? — Поймал, таки, ее руки.
— Что, не понравилось?
— Не очень, если честно. — Аккуратно пересадил на колени.
— А представь, каково мне было, когда твои лоси досматривали…
— Им запрещено притрагиваться к гостям и посетителям, кроме случаев опасности. В жизни не поверю, что тебя так ощупывали, как меня…
Лиза вывернулась из рук. Недобро прищурилась.
— А кто посмел? Это уже импровизация была, мы так не договаривались… Черт. Пообламываю всем конечности. Прямо сейчас! — И рванулась, было к выходу. Успел задержать.
— Да они все сбежали, я проверил. Кстати, не лень было их сюда собирать?
— Они поняли, что я сбежала и уже не вернусь. А букет-то еще не бросала…
— Слушай, как ты умудрилась насобирать вокруг себя столько сумасшедших? —
Но она почти и не обиделась:
— Рыбак рыбака, знаешь ли, нутром чует. А с другими мне скучно общаться.
— И кому же повезло с добычей? — Решил перевести тему.
— Никто.
— Пожалела букетик, что ли?
— Нет. Разобрала на отдельные цветочки и выдала каждой по розочке. Не хватало еще, чтобы мои подруги колени разодрали в падении.
— И всем хватило? И лишних не было?
— Я букет заказывала по количеству незамужних. Не ты один умеешь заранее все продумывать.
Лизка явно гордилась находчивостью. И смотрела на меня свысока.
Пришлось охладить немного:
— Эх, придется возвращаться к парням…
— С какого перепугу?
— Ну, если все по традициям делать, я еще подвязку бросить…
— Не парься… — Недобрые мысли вызвал этот снисходительный тон… — Она уже у Андерса. Пусть подумает и остепенится…
Не видел, но почувствовал, как мои глаза налились кровью
— Как она попала к нему? Ты что, позволила…
— Угомонись. Я не ношу подвязки, неудобно. Отдала новехонькую. Даже бирки не отрезала…
— Лиза, это же неприлично, в конце концов!!!
— Да ладно?! — Ох, этот издевательски-насмешливый тон уже почти забываться начал… — Кто это здесь вспомнил о приличиях?
— Кто бы ни вспомнил, тот сразу же о них и забыл. — Разговор сворачивал куда-то не в ту сторону. Нужно было срочно выруливать. — Лизок, ты же помнишь, у нас брачная ночь по плану. Или ты здесь тоже придумала нечто, больше подходящее под настроение?
— Да. Только ты все уже испортил. А такой был хороший сценарий…
Она отстранилась, отошла к окну, задумалась о чем-то, глядя в темноту. Внезапно до меня доперло, что девочка моя устала. И расстроена. И, как обычно, старалась не показывать свою слабость и ранимость. И верила, что я не замечаю этого за колкостями и вредностью…
— Лиза, иди сюда. — Она лишь дернула нервно плечом, не оборачиваясь. Уставшая, на что-то вновь обиженная, моя жена. Явно занятая тем, что придумывала новую выходку: чтобы обмануть, не показать свою слабость. Вот оно, начало новой жизни. Возможность изучать ее вдоль и поперек, наслаждаться новыми выходками. Приручать и приучать к себе. И, может быть, дождаться момента, когда она усядется рядом, обнимет, положит голову на плечо и просто расскажет, как ей тяжело. А я буду жалеть, утешать, рассказывать, как у нас все будет хорошо. И Лиза поверит, что ей можно быть девочкой, слабой и нежной.
— Лиза… Ты же просила озвучить мое предложение, от которого не сможешь отказаться? Я помню — просила, а не успел рассказать.
Ага. Крепость неприступная немного дрогнула. Любопытство — такая штука, от которой ни одна женщина не защищена. Может быть, нечестно манипулировать близкими, зная их слабости. Но ведь Лизка — и сама знатный манипулятор.
— Ну, давай, выкладывай. — Она повернулась в мою сторону.
— Предлагаю детей сделать. И растить их в любви и заботе.
— Уболтал. — Даже улыбка появилась на лице, шальная несколько. — Только давай, сразу двоих забабахаем, чтобы одним разом отстреляться?!