Мышеловка для кота
Шрифт:
Беглый осмотр внешности слегка расстроил… Косметику смыть придется в ноль, чтобы не выглядеть полной… Обойдемся без определений. Потому что, как ни убеждай себя, а легким поведением я только что отличилась. Но — это дело мое, и других не касается. Пусть все лесом идут.
С волосами тоже творится что-то ужасное… Еще бы, ими так активно подметали диван, подлокотники, полу, кажется, тоже немного досталось… Расчесывать бесполезно — застряну до вечера. Собрала в пучок. Вернее, его подобие.
Чулки, как ни странно, остались
А юбка с блузкой… мда… останется лишь поплотнее запахивать кардиган, не забыть бы о нем на выходе. Куда уж там, теперь не забуду.
Ну, вот и все. Спину держим прямо, нос повыше, шаг — от бедра. Главное, с дрожью в коленях справиться.
— Ну, все. Я пошла. Спасибо.
Он уже сидел в кресле, расслабленный и довольный, лениво затягиваясь какой-то безумно ароматной сигаретой. Классика, мать твою…
— Что? Даже не останешься на кофе?
— Нет. Час закончился.
Гадкая усмешка. Да. Очень двусмысленно вышло. И пусть.
— Как знаешь…
Да так и знаю.
Все. Дверь захлопнулась, отсекая меня от этого страшного и сладкого хищника. Навсегда.
Папочка с договором осталась лежать на столике.
Глава 1
Блаженное законное ничегонеделание… Мой личный, персональный, заслуженный рай. Который я наполняю кремовыми пирожными, заедаю свежими фруктами — только-только с базара, сочащимися, ароматными персиками, сладкой черешней, клубника, похоже, заканчивается, но и её успела урвать, и заесть сливками… И никто не звонит, ничего не требует… Можно целыми днями зависать на балконе, жмурясь, вглядываться, как солнце играет между листьями старого, очень густого клена… И плевать, что соседка недовольно косится, когда я закидываю ноги на перила. Мне так нравится. А соседку я, вскорости, больше не увижу. Ни-ког-да.
Не мешало бы, конечно, встретиться с подругами, предупредить о новости… Но вот уже целых три дня, как я не хочу никого видеть. Заслужила. Честно. Имею полное право на это счастливое одиночество.
Трель телефона. С каждым днем они становятся все реже. Жду-не дождусь, когда можно будет сменить номер. Но… всего один разговор, а там уже будет можно.
— Здравствуйте. С вами говорит секретарь Янкевича. Кирилл Владимирович сообщил, что договор подписан. На ваших условиях. Можете подъехать и забрать.
Ха! Вот и он, долгожданный… Вообще-то, я думала, что промурыжит неделю… Раньше спохватился, надо же…
— Спасибо. Я передам сотрудникам нашей компании, чтобы они забрали документ.
— Но… — Судя по тону, холодно-вышколенному ранее, и вдруг растерянному, такого ответа девочка не ожидала. Ну, что ж, случается. — Кирилл Владимирович очень четко сказал, что забрать его должен человек, который вел переговоры.
— Мне жаль. Но
И первая нажала отбой. Пусть сама теперь трепыхается, я помогать не буду.
И я даже не стану засекать время. Хотя… Почему бы и не засечь? Если все идет так, как я думаю, счет сейчас на минуты…
Ага. Целых тринадцать с половиной. Успела съесть всего три ягодки, и вот — новая трель. Чуть не подавилась.
— Да.
— С вами сейчас будет говорить Кирилл Владимирович. Оставайтесь на линии.
Хотелось, ради шутки, спросить, кто это такой, да не успела… Так меня еще ни с кем не соединяли. Надо же, какой у него сервис, мать ети…
— Алло. Елизавета?
— Ёксель-моксель! Какая честь! Чем обязана? — Нет, я ничуть не издеваюсь. Ну, может быть, самую капельку…
— Ты знаешь поговорку "Язык мой — враг мой"?
— Очень даже. Только не про меня. Мой язык четко выговаривает именно те слова, которые требуется. Так чем обязана?
Пауза. Переваривает информацию. А еще — наверняка — пытается так построить фразу, чтобы звучала максимально ровно, без интереса и претензий. Сама такая же, сложно не понять.
— Я подписал договор.
— Замечательно. Я и не сомневалась в вашем слове, Кирилл Владимирович.
— Можешь придти и забрать.
— Ваш секретарь хорошо справляется с обязанностями. Я с первого раза все поняла. Не стоило тратить время на повторение…
— Отдам его только тебе. Лично в руки. Это последнее слово.
— А так мы не договаривались. О том, что забирать буду я, речи не было.
— Забирать его должна ты. И контактировать, в будущем, планирую только с тобой.
Ишь ты, понравилось ему "контактировать"…
— Я не имею права работать с этим документом.
— В смысле?
— В прямом. Я больше не работаю в этой компании. — Боже… Не устану повторять эту сладкую фразу… Не боялась бы показаться совсем свернутой: звонила бы всем знакомым, и хвасталась.
— В смысле? Они что, тебя уволили?
— Вот еще. Обижаете. Сама ушла.
— Тогда… Какого хрена?!
— Ну, я же женщина… Имею право на легкие капризы. Ну, вот… Можете считать это благотворительностью… Как вам будет угодно, так и думайте.
Тишина. Такая тяжелая, что даже из трубки повеяло холодом. Страшно? Конечно. Поэтому я скоро свалю из города, надеюсь, что насовсем…
— Хочешь сказать, что это ты меня поимела, так? — Пятерка за честность! И еще одна — за умение вслух признавать поражение.
— Я ничего такого не говорила. Вообще, не хочу обсуждать события прошлых недель.
— Неужто, надеешься, что тебе это сойдет с рук?
— Странно было бы думать, что такой серьезный и занятой человек станет тратить время на какую-то безработную…
— Естественно. Ты права, Елизавета.
— Ага. Не смею задерживать. До свидания.
— Ну, быть по-твоему. Пока.