Мюрид революции
Шрифт:
— А кто такой Яресько? — спросил Шерипов.
— Член нашей организации, врач он.
— Что ж, придумано хорошо!
— А как же, — повеселел Халов. — Настя, ты оставайся во дворе и всех наших направляй туда. А мы с Асланбеком пойдем сейчас же, — предупредил он сестру и первым вышел из дома.
XI
Не успел доктор Яресько усадить Халова с Шериповым, как с крыльца донеслось шарканье ног, и дверь без стука отворилась. В комнату вошел невысокий мужчина в очках, с тронутым оспой лицом, одетый в косоворотку из серого полотна.
— Но можешь быть спокоен, люди здесь все надежные! — заверил он.
Халов хорошо знал всех присутствующих — членов революционного подпольного комитета. Он представил им Асланбека, о котором они были наслышаны. Имя его уже было окружено легендой, и его повторяли в Терской области все.
Виктор Чертков скупо, не называя срока, изложил план вооруженного восстания.
— Мы должны быть очень осторожны, — говорил Чертков. — Враг старается напасть на след нашей организации и снова, уже окончательно, разгромить ее…
Горбоносый заерзал на диване, отчего пружины под ним жалобно заскрипели. Халов вопросительно посмотрел в его сторону.
— Ты хочешь что-то сказать? — спросил он.
— Не пойму я, товарищи, — хмуро отозвался тот. — Сами говорим, что деникинская контрразведка не дремлет, хватает то одного, то другого из наших товарищей, а все словами отделываемся. Что же это такое, сколько это можно терпеть?
— А что ты предлагаешь? — спросил Халов.
— Я-то? — Горбоносый поймал на себе внимательный взгляд Шерипова и теперь смотрел на него.
— Да, ты, — повторил Халов.
— Меньше надо разговорами заниматься. Не знаю, почему мы так долго тянем с восстанием. Его ждут от нас все честные люди и здесь, и в горах…
Халов пытливо оглядел присутствующих. Потом посмотрел на Шерипова. Поняв, что теперь ждут его мнения, Асланбек взял слово.
— Вы извините меня, товарищи, — начал он. — Чеченцы говорят: «Торопливая речка до моря не дошла». Торопливостью можно испортить дело, и все же ваша организация должна быть готова в любой момент начать восстание. Не сегодня, не тогда, когда душа потребует, — он бросил взгляд на горбоносого, — а тогда, когда это будет необходимо. В ближайшее время мы намечаем выступление против деникинских частей. Вот тогда-то и потребуется особенно остро ваша поддержка с тыла. Но для этого вам нужно иметь надежную связь с нами…
Заседание подходило к концу, и члены комитета уже поднимались, чтобы расходиться, когда в комнату заглянула Нина Лозанова. Увидев Асланбека, она радостно кивнула ему, но тут оке помрачнела, очевидно вспомнив недавнюю трагическую гибель
Асланбек шагнул навстречу Нине, крепко сжал ее руки, и так с минуту они молча стояли друг против друга.
— Я думал, что ты тоже погибла… там… в тюрьме, — с трудом вымолвил Шерипов.
— Нет, как видишь. — Девушка смотрела ему в глаза. — Ты знаешь, ведь меня спасла Хава.
Асланбек вздрогнул, но ничего не сказал…
Нина пришла:, чтобы предупредить собравшихся о том, что на улицах города в этот вечер особенно много патрулей и нужна осторожность. Было решено расходиться строго по одному, по два человека. При этом первыми должны были покинуть дом Шерипов с Халовым, за ними — Чертков.
Сын Яресько, надевая на ходу фуражку, вышел во двор и, вернувшись через две минуты, сказал:
— Настя на месте. Вроде все спокойно.
— Товарищи, — сказал Халов, — каждый знает свою тропку, исчезайте так же незаметно, как и появились.
Все тепло прощались с Шериповым:
— Счастливого пути, Асланбек! Передайте там всем нашим привет.
— Привет от нас товарищу Гикало. До скорой встречи!
— Не забывайте нас…
Выйдя из дома Яресько и свернув в темный переулок, Халов с Шериповым остановились, чтобы подождать Черткова. Асланбек хотел сообщить лишь им двоим некоторые детали предстоящих операций чеченской Красной Армии.
— А то есть у вас горячие головы, как бы не натворили чего сгоряча, — сказал он.
— Это ты Нечволода имеешь в виду? — весело спросил Дмитрий.
— Кого, кого?! — Асланбек почувствовал, как кровь отливает у него от лица.
— Нечволод, говорю, ну этот, горбоносый, — объяснил Халов.
Шерипов, как клещами, схватил товарища за руку.
— Нечволод ваш — предатель, — прошептал он. — Этот человек погубил заключенных. Об этом рассказал нам с Гикало Решид, который был свидетелем последних минут Лозанова.
Теперь уже и Халов замер от ужаса. В этот момент к друзьям присоединился Чертков. Сдавленным от волнения шепотом Дмитрий передал ему страшную новость, только что сообщенную Асланбеком. Виктор размышлял не больше минуты.
— Вот что. Подлец этот еще не вышел. Надо немедленно перехватить его и уничтожить.
— Узнав, что я в городе, — высказал свое соображение Шерипов, — он по логике должен немедленно побежать в контрразведку. Неплохо было бы вам проследить его до самых дверей.
— Верно! — понимающе кивнул Чертков и тут же бросился назад к дому Яресько.
…Тюремный надзиратель Губарев, на квартире у которого должен был переночевать Шерипов, был на дежурстве. Дома находилась только его жена, Мария Николаевна, двоюродная сестра Нины, связанная через хозяйку с подпольной организацией.
Мария сама вышла в коридор и пригласила запоздалых гостей в дом. Этой еще довольно молодой женщине, видно, нелегкая доля выпала в жизни. Тихая и внешне невозмутимая, Мария Николаевна была полна доброты. Она искренне сочувствовала всем попавшим в беду, но была немногословна. Вот и сейчас, поздоровавшись и перекинувшись с Асланбеком несколькими словами, Мария тут же вышла в другую комнату.
— Хорошее у вас убежище, Митя. Надо же — в доме самого тюремного надзирателя! — весело сказал Асланбек, когда они остались вдвоем.