Мюрид революции
Шрифт:
— Нет, — ответила девушка дрожащим от испуга голосом.
— Дмитрий дома?
— Дома, только что пришел…
— Тогда идем в хату, — сказал мельник и сам пошел вперед.
Услышав топот мужских ног и скрип двери, Дмитрий Халов вскочил из-за стола, бросив недочитанную книгу, и привычным жестом поправил свою темно-русую шевелюру. На пороге стоял молодой человек с веселой улыбкой на добродушном лице.
— Асланбек! Да никак это ты?.. Здравствуй, дорогой! — вскрикнул пораженный Халов, бросаясь к товарищу и горячо обнимая
— Ну как, Митя, похож я на себя? — спросил Шерипов, заглядывая в лицо Халову.
— Господи, а я-то с перепугу и не узнала вас! — Настя, улыбаясь, всплеснула руками.
— Неужели моего полоса не узнала?
— Все пыталась вспомнить, да никак не могла.
— Испугалась?
— Конечно.
— Ну а как же это ты о конспирации забыла? Не зная меня, стала отвечать на вопросы, — весело улыбаясь, упрекнул ее Асланбек.
— Когда вы спросили: «У вас чужих нет?», я почему-то сразу решила, что это свой. Потому и ответила. Да к тому же я сильно испугалась, — стала оправдываться девушка, краснея.
— Пугаться в нашем деле опасно, Настенька, — заметил Дмитрий.
Сестре Дмитрия Халова, Насте, было около двадцати. Ее голубовато-серые глаза искрились и смотрели прямо. В подпольной организации она работала связной, под кличкой «Настенька».
— Какой же ты все-таки молодец! А не приметили тебя, случаем? — Дмитрий озабоченно посмотрел на Асланбека.
— Как видишь, цел и невредим со всем своим инструментом, — пошутил тот, выкладывая на подоконник молоток и зубило.
— Молодец! И никто так и не остановил тебя?
— Ну кто будет интересоваться мельником, у которого ничего нет, кроме мучной пыли! — ответил Асланбек. Сняв с головы кепку, он швырнул ее на пол, отчего в комнате поднялась мучная пыль.
— Скажи, пожалуйста! Это только ты мог придумать!
Друзья весело расхохотались.
— Лучшая маскировка. Если бы меня задержали, я ответил бы, что ходил в аул чинить мельницы. А что у мельников нет никаких паспортов, так это всякий знает, — объяснял Асланбек.
— Надо сказать, прилетел ты вовремя. Как раз сегодня должны собраться товарищи, чтобы подробно поговорить о наших делах.
— За этим я к вам и явился, — посерьезнев, сказал Асланбек. — Нам надо знать, на какую помощь городского подполья мы можем рассчитывать.
— Ну, выкладывай, что нового там у вас, в горах?
— В горах народ готовится к решительной схватке, и готовится крепко. — Шерипов прошелся по комнате. — А вот чего это вы тут любезничаете с контрой?
— Подожди! «Любезничаете»… Ты же не знаешь, какую мы им пилюлю готовим.
— Вот меня и прислали товарищи, чтобы узнать.
— Правильно сделали.
— А как у вас с оружием? — спросил Асланбек.
— Маловато, не хватает, — помрачнев, ответил Халов.
— А патроны?
— Еще хуже.
— Чего же тогда ждать от вас хорошего? — покачал головой Шерипов.
— Народ у нас по-боевому настроен, — ответил Халов, блеснув глазами.
— Это, конечно, хорошо, Митя, — согласился Асланбек, — но без оружия, на одном настроении войну не выиграть.
— Где
— Да у тех же беляков достать можно, они народ продажный, — посоветовал Асланбек.
Настя не вмешивалась в разговор, занимаясь хозяйством.
С малых лет она была единственной женщиной в доме, и заботы эти стали для нее обычным делом. Но время от времени молодая хозяйка, как бы между прочим, то выглядывала в окошко, то, выйдя на крыльцо, замирала, прислушиваясь к ночным звукам. Чувствовалось, что подобные опасные разговоры ведутся при ней не первый раз.
— Я, конечно, знаю, что беляки продажны, но мобилизовались они крепко, — сказал Халов после небольшой паузы. — Это особенно заметно теперь. Мечутся, как скорпионы в огне. Видно, чуют конец.
Асланбек вспомнил свою встречу на Бульварной с офицером и невольно подумал: «А ведь может продать, сволочь!» Он сначала собирался промолчать об этом, но сейчас понял, что не имеет права рисковать, так как дело идет о безопасности организации, и поэтому, вздохнув, сказал:
— Понимаешь, Митя, пробираясь сюда, в темноте на улице я столкнулся с одним офицером… Я с ним когда-то в реальном учился.
— И он узнал тебя? — с беспокойством спросил Халов.
— Не знаю, право. Следы свои я тут же, конечно, запутал. Не успел он и разглядеть меня как следует, я мигом заскочил в духан, вышел оттуда черным ходом, повернул в переулок к реке, чтобы в случае чего скрыться в воде. Затем, пробравшись берегом, спрятался в книжном магазине Камакина. Помнишь его? Он ведь часто радовал нас хорошими книжками.
— Помню. Ну а дальше?
— Камакин закрыл меня на ключ и проверил, не началась ли облава. Явился он только через час, дав мне возможность за это время познакомиться со всеми книжными новинками. Он выпустил меня, сказав, что ничего опасного нет.
— Легко сказать — не опасно! — заметил огорченный Халов. — Ты учти, Асланбек, что за твою голову деникинцы назначили крупную сумму. А это что-то значит. — Он задумался.
Шерипов тоже умолк.
Само появление Шерипова в Грозном, конечно, было дерзким поступком — проникнуть в город, находящийся под тройной властью врага: атамана Грозненской станицы Халеева, правителя Чечни Алиева и городской управы, над которыми сидел еще ретивый генерал Ляхов. Не менее сложно было и уйти из города, поскольку все выезды из него охранялись отборными частями белоказаков. Вот над чем и задумался сейчас Халов.
— А где твой отец, почему я его не вижу? — спросил Шерипов, нарушив неловкое молчание.
— Отца нет дома, уехал к сестре в станицу Калиновскую, — ответил Халов, подвигая Шерипову стакан горячего чаю.
Халов задумался. Асланбек был уже не рад, что рассказал ему о своем приключении.
— Вот что, — нарушил наконец молчание Дмитрий, — на всякий случай заседание перенесем в дом Яресько, там надежнее будет. В случае, если кто и налетит, скажем, что принесли больного. А кого-нибудь подготовим, чтобы он умно притворился.