Н 8
Шрифт:
— Раз так говорит, значит, я и есть, — пожал плечами Фрол. — В корень смотрит, пичужка. Вредный, вредный…
— Ты же понимаешь, — Никита не стал пить чай, отодвинув чашку в сторону, — что, узнав о Даре моих детей, ты отсюда не выйдешь до самой смерти.
— Ну, так и устроишь кроду, когда срок придет, — старик смаковал чаек с медом. — Прах к праху. Покажешь мне, где твой прадед упокоен. Хочу поклониться, да и местечко выбрать рядом с ним.
— Склеп семейный, — напомнил Никита.
— А разве все они — не твоя Семья? —
Перед Никитой сидел самый настоящий, матерый волхв, за спиной которого была целая жизнь. И не паркетная, а настоящая, с кровью и болью, с постоянным риском и страхом, ответственностью за однополчан и друзей. Вправе ли сейчас отказываться от такого спеца, пусть он и вызывает некоторое неприятие, дискомфорт?
— А хочешь ли ты ее дать?
— Прямо сейчас, — закатал рукав куртки и рубахи старик. Сухая, истончившаяся кожа едва ли не просвечивала на солнце, а набухшие вены пульсировали в такт сердечного ритма. — Кровью…
— На мгновение мне показалось, что ты мой родственник, — задумчиво произнес Никита. — Такой же сумасшедший и отчаянный. Не понимаю, зачем тебе связывать остаток своей жизни с кланом Назаровых.
— Папа! — раздался звонкий голосок дочери, несшейся по лужайке к бассейну. — Мишка опять фокусы свои показывает!
— Врешь! — возмущенно возражал мальчик, стараясь поймать сестру. — Папа, не верь ей! Я хотел цветок Лизке подарить! Как ты мамам даришь!
Они одновременно подбежали к шезлонгу и остановились как вкопанные. Их взгляды были прикованы к незнакомому седобородому старику. Фрол с усмешкой отправил в рот ложечку с медом, почмокал губами и призывно поманил детей ладонью.
Миша предусмотрительно спрятался за огромным Слоном, а Полина нырнула за спину отца и обхватила его за шею. Жарко зашептала, широко распахнув свои глаза:
— Папочка, это тот самый вредный дед! Я тебе говорила…
У Фрола, ко всем его достоинствам и недостаткам, оказался хороший слух.
— Будешь слушаться вредного деда — станешь великой Прорицательницей, — просто сказал он и подмигнул Полине.
Девочка недоверчиво посмотрела на него и сощурилась, как будто решая сложную задачу. Кто знает, что за мысли сейчас бродили в ее голове. Или же она просматривала картинки жизненных тропинок, выбирая самую верную, на которую не страшно ступить? Старик чего-то ждал.
— Хорошо, — кивнуло зеленоглазое чудо. — Десять лет, не больше. А потом ты уйдешь.
Фрол с довольным видом откинулся назад; кресло упруго заскрипело.
— Десять лет… Что ж, мне хватит этого срока, Прорицательница. Я успею.
Никита ничего не понимал. Впрочем, разгадка слов дочери рано или поздно станет
— А это твой брат? — спросил он у Полины, указывая посохом на Мишку, до сих пор прячущегося за спиной телохранителя. — Чего такой несмелый? Али батька запрещает фокусы показывать?
— Еще чего, — буркнул мальчишка. — Совсем не мешает, а даже помогает.
— И я тебе помогу, — посох вернулся на место. — Батька ваш сильный артефактор, куда сильнее, чем боевой волхв. А я до мозга костей воин, знаю много чего интересного. Возьми меня наставником своих деток, Никита Анатольевич.
А почему бы и нет? Никита упорно искал для Мишки учителя, который бы соответствовал тем требованиям, которые удовлетворят его полностью. Албазинский старик появился настолько вовремя, что возникло подозрение о каком-то хитром ходе, сделанном покойным прадедом. Он даже с Небесных Чертогов продолжал помогать последнему из рода Назаровых. Впрочем, почему последнему? Есть наследники, будут еще. Обязательно будут.
Никита предложил Фролу пройти в дом, на что старик охотно согласился. За столько прожитых лет он мог легко понять, какие мысли обуревают человека, что прячет в своей душе за маской бесстрастности или разнообразных эмоций. Мальчишку Фрол убеждать не собирался. В его праве выгнать нахального старика за ворота и приказать своим бойцам не пускать на пушечный выстрел. Но Никита поступил так, как бывалый волхв и рассчитывал. Сыграл на любопытстве и жутком желании узнать побольше о человеке, знавшем прадеда из Рода Назаровых. Короткие встречи в Албазине не могли утолить жажду познания.
— А где твои супружницы? — поинтересовался Фрол, постукивая посохом по дорожке, выложенной диким камнем. — Почему их не вижу? Вроде бы день выходной от всех дел.
— Скоро приедут, — усмехнулся Никита, неторопливо шагая рядом с гостем. Дети, отойдя от гипнотического взгляда странного деда, снова умчались по своим делам. Больше всего он опасался, что Полина, решив похвастать своими умениями, начнет вызывать Гончих. Реакция боевого волхва была бы непредсказуемой. Мог и шарахнуть плетением. Надо поговорить с дочкой и предупредить ее не сотворить сюрприз, прежде чем Фрол узнает о неприятных соседях из Нави. — Они по делам в Вологду умчались. Контролируют свое предприятие.
— Делом заняты? Не боишься?
— Я их с охраной отправил, — удивился Никита. — Два волхва и полная машина бойцов.
— Не о том печешься, — хмыкнул Фрол. — Женщинам сейчас много свободы дано. Под Домострой не загонишь с плетью. Покрутятся твои жены в миру, забудут о делах домашних.
— Все меняется, — пожал плечами молодой волхв. — Моих девчонок на привязи не удержать. Зачахнут.
— Я о другом толкую, — старик сердито стукнул концом посоха по камню. — Сколько у тебя детей? Трое, правильно?