н2
Шрифт:
И вот именно в эту толпу попытался въехать баронет со своей "свитой". Попытался, да увяз, сей же миг. Проходу ни назад, ни вперед не было. Зато сбоку виднелся небольшой проход, совершенно пустой от народу. Махнув своим охранникам, он велел следовать туда. Разнимать и разгонять уже весело и откровенно пьянствующий народ - было верхом глупости и первым шагом к пьяным погромам. Пусть лучше на халяву напьются, да проспятся. Потом разберется. Это было разумно. Как и двинуться через пустой проулок. Вообще правители земель довольно часто поступают разумно. По крайней мере, если это касается их интересов напрямую. И даже если разумными в общем их назвать язык не поворачивается. Слишком уж часто эта самая разумность
Захват баронета был спланирован буквально на ходу. Точнее не сам план заманивания в пустынный переулок, а то, как действовать уже в нем. Единственным вопросом было - сколько охраны он возьмет с собой. Никто не думал, что много, в конце концов, хозяин по своему городу поедет: чего ему бояться? Четыре человека и прислуга. Не много. Можно сказать в самый раз. И вот аккуратно организованный затор, который не всякий градоправитель решится даже преодолевать, и путь цели разительно меняется. Два всадника, за ними баронет, за ними, поотстав, пробираясь сквозь толпу, еще два всадника. Телега со слугами пройти сквозь люд бы не смогла вовеки, но, воизбежание, сразу за последними охранниками ближняя к перекрестку дверь отворилась, и оттуда, под женские окрики, стали неспешно выпихивать какой-то ящик. Не резко, не дай Бог. Просто какие-то горожане что-то выпихивают громоздкое. Никаких подозрений! Но так, что весь проход перегородило. Не успели обернувшиеся стражи даже что-то подумать, как спрятавшийся спереди "брат" Даламар щелкнул кнутом по крупам впереди идущей двойки, и лошади, взбрыкнув на задние копыта, рванули впред. Несчастливые охранники так и остались лежать на земле, не увидев пустующую без одежды бечеву для сушки белья. Головы задних, едва успев увидеть картину сзади, на шум дернулись обратно, к своему хозяину, и на том и забылись. Тяжелые "братья" Мифал да Квинт, их под собой чуть с лошадьми не похоронили - просто напрыгнули сверху, со второго этажа. Ну а нам с Ивалосом лишь и оставалось с двух сторон приставить клинки к молодому баронету. В своей возможности стать бароном тот, в данный конкретный момент, сильно сомневался. По глазам и лицу видно было. Глаза на лбу, лицо бледное.
– В-вы!?
– пропищал он.
– Ч-что в-вы д-делаете?!
– Всего лишь берем вас в заложники, ваша милость, - вежливо улыбнулся Ивалос.
– Да как вы смеете?! Я сын Барона! Да мой отец вас!.. Да вся стража города вас!..
– он аж два раза подряд задохнулся, так и не поведав о нашей мучительной каре.
– Да вы что, ваша милость! Но с вами, нам не страшно.
– Вы не посмеете меня и коснуться! Вас будут искать как разбойников!
– Нас? Или вас, решившего не пропускать караван с золотой печатью короля?
– Нету никакого каравана!
– взвизгнул он.
– Нет и не будет! Вы лжец и бандит!
– А вы глупец. Как и ваш папаша, что сейчас, наверное, уже трясется в черном караване.
– Мой отец барон! Его не посмеют бросить к каторжникам-смертникам!
– Ваш отец - изменник. Он отказался следовать указам короля. Как и его лучший друг, барон Терруто. Только тот пошел напрямую, а папаша ваш решил юлить, - сплюнул Ивалос.
– Атака тюдорской армии по Ранду не должна сорваться - вот приказ короля.
– Да что ты знаешь!?
– Что мы, наемники, должны быть на острие
В последних трех словах, самых главных для наемников во всем этом деле, прозвучало то, что заставило дрожащего баронета на жаре летнего дня покрыться испариной. Абсолютное безразличие. Ивалосу было плевать, кто пропустит его караван. Если не баронет, то его сговорчивый дядя, например.
– Я-я пропущу ваш краван!
– пискнул он, совсем уж глухо.
– Пропущу! Только не делайте ошибки!
– Тогда еще один вопрос. Ночью тебе привели двух девушек, молодых близняшек из пришедшего вчера каравана. Где они?
– В замке! Они в моем подвале! В темницах! Я их не видел даже!
– Они живы?
– Да! Конечно! Конечно!
– Ты же их не видел еще, - скептично ухмыльнулся Ивалос.
– Я приказал привести их мне в целости и сохранности! Если они так красивы, как говорят, то хотел сделать личными служанками! Чернь от такого не откажется! Я ведь будущий барон!
\- Скорее уже настоящий. Но посылка хорошая, - Ивалос смотрел на меня, ожидая решения.
– В таком случае девушкам точно уж ничего не грозит.
– Мне пришла интересная идея, - произнес я.
– А почему бы не дать охране баронета отдохнуть, и не окружить столь важную особу личной заботой? Скажем, монахи какого-нибудь боевого ордена, бывают же такие?
– я вопросительно глянул на своих спутников. Кто-то неуверенно кивнул.
– Ну, значит будут. Так вот, они решили посетить город и благородный, глубоко религиозный баронет вызвался лично им все показать.
– Шито белыми нитками!
– фыркнул Мифал.
– Но идея интересная, - тем не менее кивнул Ивалос.
– А для надежности у нас есть вот это, - я продемонстрировал баронету небольшой двухзарядный арбалет, вытянутый на всякий случай у Тарона из личной коллекции.
– Не рекомендую изображать храбреца. Первый болт получишь ты, ваша милость. А если все пройдет, как надо, забудем друг о друге навсегда. Мы друг друга поняли?
– Д-да...
– судя по его лицу, он это забыть не сможет никогда в жизни. С такой смесью страха и ненависти уж точно.
– Вот и прекрасно!
– как можно милее и добрее улыбнуться, это хороший способ вывести из себя любого в положении баронета.
– Что будем делать с лошадями?
– удерживая под уздцы двух коней, принадлежавшим второй паре охранников, сейчас уже засунутых в достопамятный ящик, коим перекрыли переулок.
– А кто хорошо обращается с лошадьми?
– на меня посмотрели как на идиота, и я поспешил добавить.
– Я лично с ними вообще не обращаюсь, потому и спрашиваю.
Мои спутники переглянулись, и Ивалос выдал самый логичный для средневековых людей дороги и меча ответ:
– Все.
– Тогда попрошу моего здоровяка меня подменить. Ну и...
– я вопросительно посмотрел на темноволосого главаря наемников. Тот лишь согласно кивнул.
– Тогда вперед.
Караван чернокожего Кахмета, как рассказал отец Хаинкель едва мы покинули стоянку нашего, прибыл рано утром. Он встал у стен города, ожидая своих проводников. И если те не явятся до обеда, то просто развернутся и уйдут куда-нибудь, где безопасно. Кахмет заботился о своей жизни: если ночью на них нападут, то никто ни ворот не откроет, ни стрелу со стен не пустит. А стоять каравану с желанным любому оружием в чистом поле... Да еще и без нормальной охраны они - право слово, человек 30 - 40, против отряда вооруженных и бронированных наемников, числом не меньше пары сотен, это даже не смешно. И плевать, что об оружии никто не знает. Это все одно за собой повлечет целую цепочку событий, которую Ивалос охарактеризовал лишь одним непечатным словом.