н2
Шрифт:
– Обычной жизни наемника решил вкусить. При этом может и силы поднабрать получится, - развел я руками.
– Вот и все. Но в принципе... Ведь Ранделл в состоянии войны вот уже на протяжении многих лет. Не просто же так это происходит. А значит есть шанс, узнав причину, взять ее в сои руки и обеспечить себе долгую и безбедную жизнь.
– Вплоть до этих твоих изменений?
– И возможно и после них.
– Фух, - впервые за разговор выдохнула Кора.
– Значит, мы идем не только чтобы драться под чьими-то приказами.
– Подвела итог, - фыркнул я.
–
– тут же взъярилась она.
– Да наоборот, шикарно подвела, - на лицо вылезла улыбка.
– Вот!.. Вот опять! Опять ты издеваешься надо мной!
– негодование на ее лице даже в относительной темноте летней ночи просто полыхало.
– Да нет никаких опять! Я над тобой не издеваюсь.
– Ага!
– практически фыркая, произнесла Кора.
– Просто немного шучу.
– А!..
– вырвалось из ее приоткрытых губ, тут же по-детски обиженно сжавшихся.
– Мара! Он опять начал!
– А ты не канючь, - не скрывая веселья в голосе, ответила сестра.
– Ты же знаешь, он всегда себя так ведет.
– Мммм...
– в обыденности это состояние я бы назвал "глаза на мокром месте", но сейчас там явно примешивалось не мало откровенной детской милости и непосредственности.
– Ну-ну, хватит, - тут же начала ее гладить по голове сестра.
– Все хорошо, сейчас он извинится и пообещает тебя больше не обижать, правда Рюрик?
Я оказался пленником ситуации, созданной самим же собой. А эти две актрисы очень неплохо ею смогли воспользоваться.
– Да вы что! Да я никогда в жизни!..
– Так ладно, это я уже раз пять за последние две недели слышала, - подняла руку Мара.
– Нужно придумать что-нибудь посущественнее, - подтверждающее кивнула Кора, в мгновение ока ставшая серьезной.
– Ну актрисы бродячего театра, - только и оставалось произнести мне.
И все дружно рассмеялись. В таком роде прошла примерно половина ночи, вплоть до прихода сменщиков. Те нас отпустили с дежурства, и мы дружною кучкой спустили в телегу спать. Все-таки чем ближе к волчьему часу, тем сильнее слипаются глаза.
– И все-таки хорошо, что у нас появилась нормальная цель, - на ночь шепнула мне Кора.
Спустя еще четыре дня на меня напала чесотка. Чесалось все. Руки, ноги, шея. И даже голова под волосами. Нет, я не заболел. Абсолютно. Не было никакой ни сыпи, ни укусов комарья, последние от меня, аки от палача народа своего, отстали уже день как. Меня свербило. Какое-то глубокое и непонятное предчувствие чего-то надвигающегося. Плохое или хорошее, сказать было сложно, но зная, что предчувствие хорошего приносит обычно более приятые ощущения и эмоции, а плохого в этом мире все-таки больше, я начал опасаться худшего.
Об этом я решил поделиться с девушками и Мифалом. И, к моему удивлению, все это известие восприняли с очень серьезным видом. Мифал даже пытался расспрашивать, бывало ли такое прежде, но, увы, я лишь разводил руками - не знаю, не помню. Как выяснилось позже, серьезно это воспринял и Варривер, которому информацию слил наш главный бородач. Рассказав
Как обычно наш кашевар уже начала готовить какую-то похлебку, и потому над всем караваном стоял приятный запах еды. Как и всегда это происходило прямо на ходу, а потому мысли большинства охранников витали вокруг заветной телеги в середине состава. Лишь впередсмотрящие сопротивлялись сей напасти, проявляя невиданную силу воли. Хотя, быть может, виной тому был легкий ветерок, как и большую часть пути дующий колонне навстречу и отгонявший аромат прочь. И именно от них раздался громкий окрик, откладывавший трапезу на неопределенный срок.
– Торомози! Дорога перекрыта!- на две глотки заорали из первой телеги.
– Что такое?
– проорал вперед из нашей вновь третьей в строю телеги Мифал.
– Бревно на дороге!
– Тваю на лево...
– практически прошипел он, и затем на всю колонну заорал, - Всем внимание! Оружие к бою! Засада!
– после чего буквально вкатился спиной вперед внутрь телеги, при этом еще и меня туда же мощным хлопком в грудь загнав. Там уже нас ждали две пары недоумевающих женских глаз.
Не успели слова отзвучать, как со всех сторон караван оказался окружен... крестьянами. Без доспехов с вилами и косами в руках, изредка виднелись самострелы и полностью на открытом месте. Все сразу и вперед. Мясо полей сражений, иначе не скажешь. Вопросов более не оставалось, охране предстояла работа.
– Что такое?
– откуда-то сзади раздался окрик Варривера.
– Опять небось вылез на самое простреливаемое место, - проворчала Мара.
– Меньше разговоров, язык прикусишь, - застегивая наруч, шикнул на нее я.
– И без умных разберусь, - огрызнулась она в ответ, роняя какую-то часть брони.
– Да чтоб тебя!
– Тише, тише, - только и успеваю утихомиривать ее я.
Тем временем разговор старшин продолжился.
– Кто вы такие! Разберите завал!
– Мы честный народ этих мест, - раздался новый голос, противный и полный наглости.
– И мы хотим, чтобы вы отдали нам все что везете!
– С каких это пор честный народ стал промышлять на дорогах?
– Варривер тянул время, давая нам дорогие минуты полностью подготовиться к бою. Избежать его с толпой крестьян вряд ли получится.
– С тех самых, когда наши поля стали топтать такие проходимцы как вы!
– в этот раз кричала какая-то женщина. Неужели они тоже решили поучаствовать в нападении?
– Мы мирный караван, торгуем и ничего не топчем...
– попробовал возразить Варривер, но был вновь прерван первым говорившим.