На 127-й странице. Часть 3
Шрифт:
— А у вас есть какой-нибудь документ? — тут же спросила его Бертон.
Молодой мужчина, сидящий на диване стал что-то возмущенно говорить на своем языке, но ее собеседник только рассмеялся.
— Я понял, — сказал он. — Что вы хотите?
— Ничего, — сказала Бертон, но тут же добавила. — Мне надо передать вам послание нашего президента.
— На словах? — улыбнулся индиец напротив.
— На словах, — максимально серьезно подтвердила она.
— Я вас слушаю.
А дальше миссис Бертон рассказала сказку, которую придумала, сидя в номере гостиницы.
Услышав все это, глава индийской общины задумался. А вот на молодого человека, который сидел на диване и еще недавно возмущался поведением миссис Бертон, ее слова подействовали по-другому. Он вскочил и почти прокричал:
— Брат, мы же так долго этого хотели! Это выход! Надо соглашаться!
Но Амитабх Таран молчал.
Тогда миссис Бертон молча расстегнула рукав своего платья и закатала его, обнажив запястье. На белой, уже дряблой коже был наколот полосатый флаг Северной Америки, в его левом верхнем углу, в белом квадрате были две маленьких звездочки.
«Эх, молодость, молодость,» — подумала Бертон. Тогда она плохо переносила боль, и ей хватило терпения наколоть только две звезды.
— Эти две звезды появились на нашем флаге благодаря моим стараниям, — сказала она. — Когда в Америке появится штат Сингапур, то я наколю третью звездочку. — Соглашайтесь. Другого такого случая, возможно, не представится.
— Мы вас услышали, — сказал глава местных индусов. — Вас проводят до гостиницы…
— «Рояль», — подсказала миссис Бертон.
— До гостиницы «Рояль», — повторил мужчина. — Если будет надо, то мы с вами свяжемся.
«Ни да, ни нет,» — подумала пожилая леди, но когда она уходила из комнаты, то услышала, как за ее спиной разгорается горячий спор.
Следующие два дня ничего не происходило, если не считать того, что все эти два дня и две ночи боль выворачивала миссис Бертон наизнанку. А на третий день боль ушла.
«Они решились,» — подумала женщина. Она открыла дверь на лоджию. Со второго этажа, где размещался ее номер, было видно, как около здания британской администрации толпятся какие-то люди в национальных одеждах, а потом раздались выстрелы. Сердце Бертон бешено заколотилось. Она снова сделала это, снова поставила спектакль, и никто не сможет сказать, что актеры фальшивят.
Стрельба на улице усиливалась. Пожилая леди поняла, что надо выбираться из гостиницы в порт, иначе ее добьет не болезнь, а какой-нибудь головорез из повстанцев. Да и не верила она, что восставшие смогут разбить британских военных.
Миссис Бертон оделась в свою дорожную одежду, собрала вещи и спустилась в ресторан. Надо было поесть перед дорогой. Там от встревоженного официанта она узнала, что индусы, объединившись с китайцами, напали на малайцев, вырезали их основных боевиков, а теперь атакуют британский гарнизон. Официант был, как поняла Бертон, малайцем. Он сильно боялся. Когда он расставлял тарелки с едой на столе, его руки заметно дрожали.
Сцена 51
Улица
«Наверное, молотком,» — подумала пожилая леди. — «Заколачивают».
Обратной дороги не было, и миссис Бертон отправилась в порт, в направление, куда небрежно махнул рукой служитель гостиницы. Из вещей у нее была только большая брезентовая сумка с самым необходимым, а на дне лежали остатки денег. Женщина здраво рассудила, что со своими двумя большими чемоданами она пешком никуда не доберется.
Вдобавок, что было совершенно некстати, разболелась нога.
«Это не может быть!» — удивилась женщина. — «Там же стреляют! Там же страдают и гибнут люди!»
Ее боль должна была уйти именно туда, где повстанцы сейчас пытаются перебить ненавистных им англичан. Но не ушла. Вся теория миссис Бертон рушилась. Механизм передачи своей боли другим, который избавлял ее саму от страданий, дал сбой.
«Или перестал работать совсем?» — испугалась пожилая женщина. — «Или просто конец уже близко?»
Сколько раз она себе твердила, что лучше умереть, чем переносить постоянную боль, но, когда, ковыляя по незнакомой, пустой улице, она почувствовала, что любой ее следующий вдох может быть последним, умирать совершенно не захотелось. Сильно не захотелось. Миссис Бертон страстно, как никогда до этого, захотела жить. Любой ценой. Еще хоть немного. Хоть чуть-чуть.
«Боже!» — взмолилась она. — «Ну хоть бы кто-нибудь мне помог!»
И тут она увидела двух людей, а вернее парочку, которые тоже налегке спешили в том же направлении, что и она.
— Ради всего святого, помогите! — из всех сил закричала пожилая леди.
— Вы же в порт? — сказала миссис Бертон, подойдя к остановившемся мужчине и молодой женщине. — Помогите, пожалуйста. Я сама не дойду. Сильно разболелась нога.
Молодые люди переглянулись, подхватили с боков женщину, и они уже втроем продолжили путь. Мужчина слишком крепко сжимал ее правую руку, а его спутница, наоборот, слишком слабо поддерживала ее с другой стороны, отчего приходилось опираться на больную ногу и охать. Но все равно, передвижение миссис Бертон ускорилось.
«Кажется, я спасена,» — подумала она, и тот же момент из узкого, бокового переулка им навстречу выскочили повстанцы.
«Одеты в какие-то обноски,» — совершенно некстати пришло в голову Бертон.
Один из них хищно посмотрел на большую сумку пожилой женщины.
«Наверное, захочет выхватить ее,» — подумала миссис Бертон. — «Не отдам!».
Но разбойник поступил по-другому. В руке у него был зажат длинный нож, и он вонзил его грудь несчастной интриганке и большой выдумщице. Боль вспыхнула по всему телу, но потом, словно морская волна, откатилась прочь. Миссис Бертон обнаружила, что лежит на земле, а перед ее глазами лишь чистое, голубое небо. И никакой боли.