На белой полосе
Шрифт:
– Но вы сказали, что Англия…
– Сейчас они осушают половину Северного моря, чтобы засыпать промежутки между разъединенными кусками пахотным слоем, и начинают
Квилтер с чувством обхватил сгорбленные плечи Эйнсона, думая, какой отрезок истории заключается в этом узком пространстве.
Старик яростно тряхнул головой, сбрасывая слезы.
– Проблема в том, что за все эти годы я потерял чувствительность. Не думаю, чтобы я когда-нибудь смог с кем-нибудь войти в контакт.
Квилтер проглотил подступивший к горлу комок. Сорок лет! Неудивительно, что этот старик чувствует себя подобным образом. А ведь всякие мерзавцы смогут упиваться этой историей!!
– Ну, все это чепуха. Мы с тобой скоро будем на короткой ноге, так ведь, Мелмус?
– Да, ha, конечно, капитан Квилтер.
Наконец военная машина удалилась прочь от форта. Оба утода стояли
Молодой утод вошел в опустевшее здание и принялся искать оружие. По приказу того, который говорил о смерти многих утодов, солдаты оставили винтовки и боеприпасы на месте.
Снок-Снок повернулся с чувством глубокого удовлетворения и, не останавливаясь, вышел за ворота форта. Небольшую часть своей жизни он провел тер,-пеливым пленником. Теперь настало время думать о свободе.
Время, когда и его остальные братья думали о свободе.