На берегах любви
Шрифт:
Арабелла, хихикнув, перевернулась на живот, и Ройбен звучно шлепнул ее по пышным ягодицам.
– Давай, Джонни, – хохотнула Арабелла. – Неси сюда то, что у тебя в руках.
Малый, нетерпеливо державшийся за свой член, поспешно прыгнул на нее. Другой чертыхнулся в ярости оттого, что ему снова приходится ждать.
Мари забыла и о завтрашнем вечере, и о роскошном платье. С отвращением смотрела она, как тощий юнец по имени Джонни схватил Арабеллу за бедра и поднял на колени, после чего тощий живот его зашлепал по ее пышным ягодицам.
Животные! Нет, еще хуже! И они смеют презирать ее за то, что она не желает принимать участие в их распутстве!
На улице становилось все холоднее, и Мари быстро пошла по знакомой тропинке через сад. Мало кто в доме знал, что она навещает учителя Бена: бывший ученый-книжник, ставший затем пиратом, Бен спасся от виселицы лишь благодаря капризу Пенскотта, предложившего ему относительную свободу, за что Бен должен был обучать его сыновей французскому языку, фехтованию и всему, что знал о кораблях. Теперь сыновья графа выросли и разъехались: один служил в чине майора в колониях, другой в Лондоне, третий погиб во Франции, но Бен по-прежнему оставался в Пенскотт-Холле по желанию хозяина, который любил время от времени сыграть с ним партию в шахматы и поспорить о сравнительных достоинствах французских и английских кораблей. Он и молоденькая сиротка с Мистере сдружились с первого же дня; ему она доверяла и поэтому пользовалась любой возможностью посетить небольшой коттедж, в котором он обитал. К тому же невольно их дружбе очень помог Траш. По его заданию дважды в неделю Мари приводила коттедж в порядок. Правда, понятия Бена о «порядке» отличались от того, что имел в виду Траш: старый пират не позволял Мари трогать его вещи, являвшиеся для него «бесценными воспоминаниями», так что у них оставалось достаточно времени на разговоры. Мари нравилось слушать рассказы Бена о его пиратском прошлом, и девушку ничуть не удивило, что на первое же ее Рождество в Пенскотт-Холле он подарил ей шпагу. К явному удовольствию старика, она оказалась прилежной и способной ученицей.
Дверь в коттедж никогда не запиралась, поэтому Мари вошла без стука. Здесь, как всегда, царил беспорядок: астролябия у стены, седеющий старый кот на камине, хлеб с сыром на полке и повсюду морские реликвии – модели фрегатов, шлюпок, а также сабли, шпаги, рапиры, пистолеты вперемешку с философскими книгами на латинском и французском языках. Два кресла-качалки, небольшой стол и шахматная доска довершали картину. Беспорядок и покой…
Бен сразу засуетился, счастливый тем, что к нему кто-то заглянул, и первым делом тут же сварил шоколад, прекрасно зная, что слугам редко достается подобное лакомство. Ростом почтенный моряк был не выше Мари и почти такой же худощавый. Весь седой в свои семьдесят лет, он полюбил эту молоденькую служанку как собственную дочь.
– Сегодня шоколад слишком горячий.
– Конечно. Такой же, как и ты. Подоткни-ка лучше юбку.
– Мне что-то не хочется.
– Знаю, тебе жаль себя. Это упражнение поможет. Подоткни юбку и защищайся.
Пока Бен отодвигал стол в сторону, Мари подняла юбку и закрепила ее на талии, так что получилось нечто вроде панталон. Потом внимание ее переключилось на клинок в руке Бена.
– Посмотрим, упражнялась ли ты в ответном ударе.
Мари улыбнулась и сжала в руке тяжелую шпагу, любезно предложенную ей хозяином.
– Сейчас увидите, дядюшка.
Звон металла разорвал тишину. Несмотря на возраст, Бен оказался намного проворнее, и через некоторое время острие его шпаги зацепило чепец на голове Мари. Роскошные черные волосы
– Как! Оказывается, это не разбойник с большой дороги, не убийца, а всего лишь девушка! Ничего не значащее существо!
Мари крепко сжала губы и откинула волосы назад.
– Ладно, еще один раз, но это уже последний.
Она опять промахнулась – шпага со свистом разрезала воздух.
– Победа! Победа! – торжествующе закричал Бен.
Мари мгновенно повернула шпагу и нанесла удар чуть ниже ребер.
– Ну вот, а теперь вы побеждены обыкновенной девушкой. Ничего не значащим существом.
Бен так и засветился от гордости за свою ученицу.
– А язычок у тебя острее шпаги.
Мари расправила платье и убрала волосы под чепец. Старик незаметно наблюдал за ней, делая вид, будто возится с рапирами.
– Дядюшка, как бы мне хотелось остаться с вами навсегда. Здесь мне хорошо, я чувствую себя легко, свободно, и все напоминает мне его…
– Напоминает что, дорогая?
– Мистере, мой родной дом.
Глава 3
Джейсон Брэнд скакал в задних рядах королевской свиты, и хотя это не соответствовало его миссии, однако он не падал духом. Ему непременно удастся найти возможность представить королю свой план. Бунта и кровопролития в Шотландии еще можно избежать, и Джейсон твердо решил сделать все возможное для этого. Что же касается его противников, этих самодовольных льстецов, стремящихся занять место поближе к королю, то пусть они идут ко всем чертям.
Неожиданно он повернул лошадь и стремительно помчался к лесу; черная грива его кобылы так и развевалась на ветру.
Лошадь и всадник выехали на тропу, параллельную берегу Темзы. Смеясь от радости, Джейсон крепче ухватился за поводья и наклонился вперед. Кобыла проскочила через небольшую лужайку и приготовилась взять препятствие – дерево, расщепленное грозой на две части, одна половина которого стояла прямо, а другая согнулась к земле, образовав арку.
Всадник лег почти плашмя на шею лошади.
– Ну давай, Бесс, и покончим с этим.
Кобыла грациозно взвилась в воздух, и тут крепкий сук, зацепив ворот рубашки Джейсона, вырвал его из седла. Несколько секунд незадачливый наездник беспомощно висел в воздухе, болтая ногами и безуспешно пытаясь нащупать опору. Дьявол бы побрал всех лошадей на свете, и особенно эту черную сумасшедшую чертовку, с досадой думал он.
Внезапно невдалеке послышался треск, и Джейсон опустил глаза вниз: до земли было примерно восемь футов, не меньше. Вот проклятие! Он замер.
Треск повторился снова, а затем снизу донесся смех. У Джейсона перехватило дыхание: девушка в платье служанки, с длинными черными волосами, прекрасная как мечта, звонко смеялась, и голос ее напоминал журчание прозрачной воды ручья.
Неожиданно сучок обломился с громким треском, и шотландец едва успел раскинуть руки, чтобы смягчить удар. С трудом выбравшись из-под груды веток, задыхаясь, он упал на траву, и тут же девушка неуверенно отступила назад, смущенная неприкрыто оценивающим взглядом распластавшегося на земле мужчины. Хотя незнакомец, судя по всему, был аристократом, однако что-то подсказывало ей: бояться нечего, перед ней добрый, сердечный, справедливый человек, не похожий на обычных посетителей Пенскотт-Холла. Его золотистые волосы спадали на плечи, а глаза весело блестели; когда он заговорил, голос его оказался глубоким, теплым, и в нем слышался сильный шотландский акцент.