На безымянной высоте

Черняков Юрий Веняаминович

— Да можно, если постараться... Сержант Полунин тут хорошее дело предложил. Ночью, перед наступлени­ем, к ней всей ротой поближе подобраться, только чтоб незаметно, как они с Лопатиным, и там, рядом с немца­ми, до утра схорониться. А утром, сразу после артподго­товки, закидать огневые точки гранатами. И всем разом навалиться... Вокруг, правда, все заминировано. Вот если бы артподготовку пораньше начать, прямо как начнет светать, чтоб нас до того не обнаружили...

— Это можно, — кивнул майор Иноземцев. — Это в наших силах, а значит, решаемо.

Ну и что они увидели на этой высоте?

— Сверху там «тигры», закопанные в окопах, и проти­вотанковые батареи. Колючка там, нулеметные гнезда...

Иноземцев, медленно остывая, ходил по комнате.

— Как погиб Степан Каморин? — спросил он. — Мо­жет, немцы вас действительно засекли?

— Шальная пуля, — ответил старшина. — Сами знае­те, как это бывает... Как от нее спасешься? Судьба, мож­но сказать. Хоть не мучился долго, и то хлеб... Я все по­нимаю, товарищ майор, и насчет вашего приказа, и ос­тальное... — Иван вздохнул.

— Это было больше, чем мой приказ, Иван Семено­вич! Это была моя просьба...

—Только, говорю, не мог я Степу там бросить как дох­лую собаку. Сами знаете, от самой границы с ним отсту­пали, потом вместе до границы дошли.

— М-да... Значит, Лопатин и Полунин считают, что эту высоту взять можно? — спросил майор, остановив наконец свое хождение по кабинету.

— При желании все можно...

— Где они сейчас? — спросил Иноземцев.

— Отсыпаются, товарищ майор. Им-то пришлось по­дальше нас от передовой забираться, всю ночь прополза­ли. Чуть живые под утро вернулись.

— Тогда считайте, что такой приказ вы уже получи­ли! — сказал Иноземцев. — Все, свободны, товарищ стар­шина!

Но Безухов не торопился уходить.

— Я насчет нашего лейтенанта только хочу сказать...

— Свободны, товарищ старшина! — сухо повторил Иноземцев.

10

Ночью в своем блиндаже лейтенант Малютин держал совет с ветеранами. Перед ними была разложена карта. Уже час, как они смотрели, соображали, перебирали ва­рианты, вертели карту так и эдак. Наконец Малютин кон­статировал, подведя итог:

— Все убедились, что атаковать в лоб бесполезно? Поэтому остается лучшее, хотя и рискованное решение, которое предложил сержант Полунин. Или кто-то все еще сомневается в его целесообразности?

Ветераны переглянулись, почесали в затылках и за­кивали, соглашаясь.

— Стратег! — хлопнул Михаил друга по плечу. — Су­воров и Кутузов в одном лице.

Прохор досадливо отмахнулся.

— Итак, к этой высоте лучше попробовать подобрать­ся ночью, — продолжал Малютин. — Заранее, до артпод­готовки. Рискованно, но возможно. И там переждать... Иначе у нас ничего не получится. Тут у немцев днем все как на ладони, все пристреляно и все простреливается. Вот вы пробирались туда, были там рядом... — Он обратился к Прохору Полунину и Михаилу. — Как, сможете повторить?

— Можно попробовать, — кивнул Прохор. — Только нас было двое, да еще хорошо, что

эти власовцы, Гриша да Валера, нам проход показали... А всей ротой да по од­ному будем до утра пробираться... Так что лучше бы по­пробовать и с других проходов, и с разных направле­ний.

— Сколько, по-вашему, человек можно туда провес­ти? — спросил Малютин. — Так чтобы быстро и чтобы не засекли?

Все посмотрели на Прохора и Михаила. Озадаченный Прохор сдвинул пилотку чуть ли не на шею, прежде чем ответить.

— А черт его... — искренне сказал он. — Человек во­семь — десять, если только наших, без посторонних. Эх, жаль, Степана с нами больше нет.

— Разобьемся на четыре группы по десять человек, — кивнул Малютин. — Вы, Прохор Васильевич, пойдете с первой группой по своему проходу, покажете дорогу. И я с вами. Вы, Михаил Андреевич, пойдете со второй груп­пой. Третью возглавит Иван Семенович, отставая от нас метров на сто.

— А остальные? — спросил Иван, переглянувшись с Михаилом.

— Остальные будут во втором эшелоне. За меня с ос­татками роты будет старший лейтенант Авдеев.

— Я сержант, — напомнил было Авдеев, но Малютин не ответил, продолжил свои указания:

— ...и будьте готовы присоединиться к нам, как толь­ко мы ворвемся в немецкие окопы. Полк перейдет в на­ступление, когда мы захватим высоту.

— Побольше бы гранат захватить и хотя бы еще па­рочку «дегтярей»... — сказал Лопатин, переглянувшись с Прохором. — Переждем там нашу артподготовку, а потом долбанем по ним...

— А возможно, лучше во время артподготовки?.. — задумчиво не то сказал, не то спросил лейтенант. — Если, конечно, получится. Риск огромный... Все зависит от того, как точно будет вести огонь наша артиллерия. Сна­чала посмотрим, как они будут стрелять. Если точно, то забросаем немецкие окопы гранатами, чтобы они не от­личили их от снарядов. У нас ведь все равно точнее

полу­чится... Потом к нам присоединится остальная рота, во главе со старшим лейтенантом Авдеевым. И будем там все вместе держаться, пока к нам не пробьется полк... На это уйдет еще около часа... На всякий случай — там, воз­ле высоты, есть где переждать артналет?

— Есть там слева небольшой овражек, товарищ лей­тенант, мы с Прошей по нему лазали, — пришел на по­мощь товарищу Михаил, ткнув пальцем в карту.

— А мины? — напомнил ему Иван Безухов. — Ты ж сам говорил, заминирована с той стороны высота так, что не подобраться.

— Говорил, да... — Михаил пожал плечами. — Те же власовцы, ну которых мы утром привели, говорят, будто и там тоже они ставили. Мол, немцы заставляли.

— Вот и хорошо, пойдут впереди, проведут за собой, — кивнул Малютин. — Причем пойдут по требованию ко­мандира полка без оружия. Кстати, где они сейчас?

— Мы сдали их нашему особисту капитану Шульги­ну, — виновато ответил Михаил. — Вместе с трупом не­мецкого полковника... А что, надо было не отдавать?

Малютин снова не ответил. Он что-то напряженно обдумывал.