На четвертый раз везет

Ингемарсон Кайса

Анита давала последние наставления детям в ту минуту, когда из ванной вышел Юхан.

– Анита, привет, давно не виделись! – Он протянул руку. – Жаль твою маму, но я уверен, что все обойдется.

Как это похоже на Юхана. Заботливые, сочувственные слова. Пауле стало стыдно, что она не вспомнила о больной матери Аниты. А теперь лишь кивнула, поддержав Юхана.

Анита слабо улыбнулась:

– Надеюсь.

Поцеловав детей, она закрыла за собой дверь.

–

Ну и чем вы хотите заняться?

– В парк Грёна-Люнд, на карусели! – Ребекка запрыгала по кухне.

– Да он закрыт, дуреха. Его открывают только летом. – Александр бросил неприязненный взгляд на младшую сестру.

– Придумаем другое развлечение, – примирительно предложила Паула. – Может быть, пойдем в музей?

Оба посмотрели на нее, вздохнув.

– Музей…

– Но ведь есть интересные музеи, – попыталась объяснить Паула.

– Музей техники! – просиял Александр. – Я был с классом. Там круто!

– Фу, техника… – Ребекка поморщилась.

– Тогда придумай сама.

– Э-э… – Ребекка ухватилась за подбородок, напряженно думая. – Можно пойти в… э-э…

Паула вспомнила о вывеске, мимо которой проходила почти каждый день на протяжении последних лет:

– Музей игрушек!

– Музей игрушек? – радостно переспросила Ребекка.

– Он совсем недалеко, у Мариаторьет. Я никогда не была там, но знаю, что у них есть много старинных игрушек. Паровозы и всякое такое… – Паула взглянула на Александра. Казалось, брат одобряет предложение.

Паула вошла в спальню, где одевался Юхан. Она обняла его сзади в ту самую минуту, когда он натягивал брюки, и, чтобы не упасть, ему пришлось сделать пару шагов. Удержав равновесие, он что-то раздраженно пробормотал.

– Ты пойдешь с нами в Музей игрушек?

– Не думаю.

– Ну пожалуйста… – Паула умоляюще посмотрела на Юхана. – Если ты пойдешь с нами, будет гораздо веселее.

Юхан вздохнул:

– Ладно. Но сначала я хочу съесть пару бутербродов.

– Ну конечно! – Паула выиграла битву. – Кстати, в этих брюках у тебя безумно аппетитная задница, – добавила она, прежде чем вернуться к детям.

Анита позвонила после обеда, к этому моменту они успели побывать и в музее, и в кафе. Мать Аниты, очевидно, была не так плоха, как казалось поначалу, но врачи продолжали обследование. Так что Анита осторожно поинтересовалась, не могут ли дети остаться у Паулы до вечера. Та с радостью согласилась, совершенно искренне сказав, что с ними дома веселее. Анита снова поблагодарила Паулу, извинившись за беспокойство.

Посоветовавшись, они решили отправиться куда-нибудь и поужинать пораньше. Юхан предложил несколько

вариантов: индийская или итальянская кухня, суши, китайский ресторан… Ребекка хотела «фиш энд чипс» в «Халфуэй-Инн» или, как она выразилась, «рыбные палочки и чипсы». Александр выступал за китайскую еду. После некоторой дискуссии дети выбрали пиццу. Решение застигло Паулу и Юхана врасплох. Где найти нормальную пиццерию? Единственное, что находилось поблизости, – пиццерия «Викинг», и нормальной ее назвать было нельзя, но дети теперь уперлись и стояли на своем, и после безрезультатных уговоров пришлось одеться и всем вместе отправиться вниз по Хорнсгатан.

– Достаточно услышать название «Викинг», чтобы понять, что такая пиццерия не может быть хорошей, – заметил Юхан, недоверчиво окинув взглядом зал. Стены были покрыты темными деревянными панелями, грубые, выкрашенные морилкой столы были отделены друг от друга шпалерами, увитыми искусственным плющом. На столах стояли небольшие латунные подсвечники, а рядом с ними – пепельницы с логотипом пива «Фалькон».

– Пиццерия должна называться «Везувий» или «Римини», – добавил Юхан наконец.

– Или «Капричиоза», – подхватила Ребекка.

– Это такая пицца, дура, – отозвался Александр.

Паула бросила на него укоризненный взгляд.

– Вы уже выбрали? – спросила она, и дети умолкли, вернувшись к изучению меню.

Когда все наконец сделали заказ и на столе оказались кока-кола и салат из маринованной капусты, Ребекка неожиданно обратилась к Пауле:

– Ты не любишь нашу маму?

Паула вздрогнула:

– Как… Конечно, люблю. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что мама так сказала.

– Твоя мама сказала, что я ее не люблю? – Паула положила вилку, опустив ее в капустную стружку.

– Ну, не совсем так, но я слышала, как она говорила папе.

– Что говорила?

– Что ты с ней недруголюбная.

– Недружелюбная, – поправил ее Александр. – Недружелюбная, а не «недруголюбная».

– Ваша мама так сказала? Когда? – Пауле стало не по себе.

– После того, как ты приезжала к нам.

– А еще что-нибудь она говорила?

– Что не понимает, в чем она виновата.

Паула сглотнула и взглянула на Юхана, который сочувственно смотрел на нее.

– Как странно, – совсем не убедительно произнесла Паула. – Наверное, она что-то не так поняла…

– Наверное. – Ребекке явно надоел этот разговор, и она беспокойно заерзала на стуле, высматривая официанта с пиццами.

Юхан откашлялся и принялся расспрашивать Александра о школе. Тот вежливо, но без особого интереса отвечал, и вскоре его прервал возглас Ребекки: