На что похожа любовь?
Шрифт:
На встречу в воскресенье я хоть и спешила, а всё же нарочно проехала на метро несколько остановок и вернулась обратно, чтобы опоздать минут на пятнадцать. Получилось только на восемь — и то хорошо.
Элик уже ждал внутри и даже не выказывал беспокойства и раздражения: спокойно пил себе кофе и смотрел по сторонам на посетителей. Или, вернее, на одну из них, которая листала журнал за соседним столиком. Это еще что за..?
Не подав вида, я плюхнулась напротив него, и только потом начала разматывать шарф и расстегивать пуховик.
Лучше бы сказал, честное слово.
— Ну что, тут есть макиато? А то, может, я зря раздеваюсь, пойдем в другое кафе, — произнесла, искренне надеясь, что моего любимого кофе здесь нет. Не понравилось мне это место. А точнее, та девушка, на которую смотрел Элик, когда я зашла. Да-да, можете говорить что угодно о предрассудках, но я уверена, что женская интуиция — это восьмое чудо света.
В этот момент как раз подошла официантка, и парень адресовал этот вопрос ей.
— Да, — кивнула та и приготовила блокнот и ручку, чтобы записывать.
— Макиато и брауни, — попросила я, всё-таки стягивая с себя пуховик.
— А вам? — спросила она у моего спутника.
— Макиато. И какой-нибудь салат, где нет лука.
— Мы можем убрать лук из любого блюда.
— Что-нибудь овощное на ваш вкус, — махнул рукой Элик и улыбнулся.
Да он сегодня, похоже, всем строит глазки. Раздражение внутри меня росло, и скрывать его внешние проявления становилось всё сложнее. А когда парень перевел взгляд на девушку с журналом, и, перехватив ее взгляд и улыбку, улыбнулся в ответ, меня совсем понесло.
— Может быть, мне пересесть? Хотя кому это сейчас мешает? Мужей из семей уводят, а тут и вовсе — то ли друг, то ли парень. А может быть, вообще брат двоюродный. На родного-то ты не похож, — произнесла как можно холоднее, откидываясь на спинку стула.
— Что такое, Жу? Неприятно? — назвал он меня прежним прозвищем, и в душе чуть-чуть потеплело. Элик сощурился, сложил на столе руки и наклонился в мою сторону. — Мне тоже.
— А тебе-то что неприятного? Вокруг такие красотки — одна другой краше!
— Да и ты не теряешься.
А вот прямо сейчас взяла и растерялась. Уставилась на него озадаченно.
— Ты о чем?
— О твоей интрижке в вагоне.
— А-а-а, — протянула, докопавшись, наконец, до сути и вновь расслабленно улыбаясь. — Так это акт мести?
И, не сдержавшись, повернулась в сторону незнакомки с журналом и громко провозгласила:
— Девушка, расслабьтесь, вы не в его вкусе.
— Ты с ума сошла? — прошипел он, вновь сталкиваясь с ней взглядом, но та уже не улыбалась.
— Ты же сам только что признался, — пожала плечами. — Я просто проявила эмпатию. Влюбится сейчас в тебя, будет страдать потом, потому что любовь не взаимна. А пока ее воздушный замок еще на уровне зефирного фундамента — не так больно.
Он укоризненно покачал головой, как
Нам принесли заказ, и я с удовольствием сделала глоток.
— Да-а, — протянула удовлетворенно. — Макиато отличный.
Да и день стал заметно лучше после того, как ревновать стало не к кому.
— Вообще-то я абсолютно серьезно, — не притрагиваясь ни к еде, ни к напитку, произнес Элик с соответствующим высказанной фразе лицом. — Мне не нравятся эти игры.
— А какие игры ты любишь? — игриво приподняла бровь.
Но Элик моему настроению не поддался.
— Мужчины и так живут меньше, чем женщины, а с тобой я вообще рискую умереть молодым, — покачал головой сокрушительно.
— А может, наоборот, ведь я держу тебя в тонусе.
— Жень, ты можешь хоть иногда серьезно воспринимать то, что я тебе говорю? Нам нужно договориться. Или расстаться.
Я вдруг представила, что вот прямо сейчас он развернется и уйдет. Навсегда исчезнет из моей жизни. И стало жутко.
— Договориться, — произнесла решительно, не сводя с него глаз, как будто боялась, что он и впрямь может исчезнуть.
— Тогда составим договор, — он полез в свой рюкзак за блокнотом и ручкой.
— Брачный? — ляпнула я и тут же пожалела об этом, поймав на себе укоризненный взгляд.
— Ладно, ладно, больше никаких шуток… Хотя раньше тебе нравились наши милые перепалки.
— Мне и сейчас они нравятся, но у всего должны быть границы.
— Мы будем их сейчас очерчивать? — вслух предположила я.
— Можно и так сказать. Итак, правило первое: не провоцировать на ревность.
— А мы договор составляем как пара?
Он закусил нижнюю губу, глядя на меня.
— Что, я опять сморозила что-то не то? — уточнила со вздохом. — Ты меня подавляешь, Элик. Или теперь мы пропишем в договоре, что звать тебя я должна исключительно Эльдар? Разве в отношениях могут быть правила? И вообще, если есть правила — всегда увеличивается соблазн их нарушить. И что тогда? Нужно прописать и санкции, в таком случае. Мы расстаемся немедленно? Или есть первое предупреждение и строгий выговор? Или бойкот на три дня?
Нет, меня не понесло в очередной раз, я просто высказала то, что считала правильным. Элик молчал, смотрел на меня и слушал, а у меня возникали всё новые и новые мысли на этот счет.
— Если у тебя есть претензии и недовольства, лучше высказать их и обсудить, но сделать это можно и без всяких бумажек. Ну, только в том случае, если говорить об этом тебе тяжело — тогда можно написать письмо, как в старые добрые времена. Я поняла, что тебе не нравится, когда я строю глазки другим парням, и я это учту, но тогда уж и ты меня выслушай. После того, что было на чердаке, ты вел себя так, словно мы стали еще дальше друг от друга. И я совсем не понимала, в чем дело. Ты пожалел о случившемся? Растерялся? Обычно люди, если они влюблены, так себя не ведут.