На чужих рубежах. Посев

Шапочкин Александр Игоревич

– Ну пойдём...

– А ты, - я поймал за ухо Диньку, попытавшуюся выскользнуть из палатки за нами, - останешься ждать нас здесь.

Обмен мнениями у нас получился долгий, довольно эмоциональный и полный эпитетов, а также русского и латинского мата. Тем не менее мы пришли-таки к взаимопониманию, и легат внял, что можно позволять себе по отношению к бойцам чужого ведомства, а что нельзя. Но всё же главное, зачем я его вытянул, было объяснение того простого факта, что подобный бардак будет повторяться из раза в раз, ровно до тех самых пор, пока у нас не появится нормальный воинский устав и бойцы не будут приведены к присяге. Желательно конечно так же иметь и воинский стяг, девиз и другие

символы, столь важные для любого гражданина или воина.

Вот тут мы и сошлись во мнениях, после чего конфликт был полностью исчерпан. Римлянин конечно ничего не знал ни про какие "уставы", в его время служили в первую очередь опираясь на традиции легиона и подчиняясь выпускаемым Императором эдиктам. Но основную суть данного документа он понял и оценил.

Более того, он сам уже думал над тем, чтобы привести своих бойцов к присяге государству и легиону. Но, по его мнению, нам необходима была "signa militaria", или по-другому - "римский штандарт". Древко с аквилой - орлом, который должен стать самым почитаемым символом легиона.

Договорились поэкспериментировать и хлопнули по рукам. Как мне показалось он в тайне был даже рад тому, что Ариэль забрали из-под его подчинения. Хотя он бы никогда этого не признал, но, наверное, трудно для него было быть начальником собственной любовницы, повлиять на желание служить которой он никак не мог из-за культурных и главное временных различий. Слабо себе представлял римлянин, что такое эмансипация и зачем она нужна тем же женщинам.

Стоило нам войти в палатку, как на мне словно на вешалке повисла Дидлиэнь. Как мне показалось, она хотела что-то спросить или сказать, но не решилась. Так как следом за нами внутрь пошла расстроенная Марджи, а Ариэль, бросив на меня быстрый взгляд и получив кивок в ответ выскользнула прочь, мимо старающегося на смотреть на неё римлянина.

Собственно, настало время для очень интересных историй. Наших вопросов и ответов, которые должна была нам поведать наша маленькая гостья, ведь именно в таком статусе она находилась в нашем временном лагере. В отличие от трёх людей, и пяти пигмеев, захваченных во время нашего рейда. Динька хоть и не желала до этого момента общаться с кем-либо кроме меня, как не странно согласилась удовлетворить наше любопытство. Причём заметно было, что хоть она и старалась делать вид, что её совершенно не волнует судьба захваченных нами жителей её деревни, их дальнейшая судьба сильно волновала малышку.

– Что вы хотите узнать?
– вместо предложенного ей стула, малышка забралась ко мне на колени.

– Для начала, позволь представить тебе кое-кого, - начала Марджи, мягко улыбаясь.
– с нами будет ещё один человек, можно сказать что он наш Король.

– Здравствуй Дидлиэнь, - донёсся из радиостанции слегка искажённый корпусом чемодана голос Броскова.
– Меня зовут Иван. Можешь обращаться ко мне именно так.

– Здравствуй Король Рима - Иван, - девочка быстро спрыгнула на землю и к моему удивлению изобразила нечто похожее на книксен по направлению к станции.
– Меня зовут Дидлиэнь Синоврэль, невыразимо рада быть представленной вашей царствующей особе и мечтаю посетить вашу столицу.

Чирикала она как по писанному, так что я предположил, что это какой-то ритуал принятый местными. Динька тем временем полезла обратно ко мне на колени и прошептала.

– У тебя очень могущественный король скверлинк, раз может общаться с подданными на расстоянии!

Впрочем, услышали её все. Юстициан хотел было что-то сказать, но Марджи остановила его лёгким жестом.

– Скажи Дидлиэнь, этот лес, - спросил Бросков, - ты называла его "Лесом Виз". Кому он принадлежит?

– Это название Ваше Величество, носят все леса, расположенные

на юге Сапрадоса. Но это королевство на самом деле ими не владеет. Когда эллары делили Империю Высших Людей, эта область не досталась никому. Ваш царственный брат Олрик Возвышенный, просто объявил их своими спустя три тысячи лет после раздела. С тех пор Сапрадос много раз пытался закрепиться здесь, и все потомки Олрика считают эти земли своим, но на самом деле леса не принадлежат никому. Именно поэтому здесь селятся изгои.

– Ты говорила, что ты изгой?

– Ой, а вы слышали?
– она совершенно по-детски прикрыла ротик ладошкой.
– Ваше Величество вы куда могущественнее чем я могла предположить!

– Стараемся, - усмехнулся у себя в кабинете Иван.

– Ваше Величество, да я - изгой. Но не подумайте, я ничего такого не натворила. Я родилась уже изгоем и выросла на этих землях. Так что пожалуйста...
– она схватила мне за руку и сжала её обеими ладошками, - не выдавайте меня людям из Сапрадоса. Я не хочу быть рабыней!

– Ты здесь родилась, а остальные? Твои родители, они беглые рабы?

– Нет, что вы! Мои родители родились не в этих земля. Среди нас конечно есть те, кто бежал из соседних государств по той или иной причине. Мы называем их отверженные, но... но они селятся отдельно.

Девочка вздохнула, помолчала с минуту и продолжила.

– Моя мама была жрицей Богини Сиэне из Бульма, а папа, мечником из Суавиля. Они оба были элли, полюбили друг друга и так как эти королевства вели друг с другом войну уже почти двести лет и ни та, ни другая семья не приняли бы их, и они решили бежать в леса Виз! Они не оставили за собой врагов, небыли никому ничего должны и как положено, испросили разрешение у великих элларов на то, чтобы покинуть свои королевства.
– она грустно улыбнулась.
– Вот только они не знали, о древнем договоре, который гласит, что тот, кто добровольно уходит жить за границы обжитых земель, обрекает себя на вечное изгнание. Ему никто не указ и ни один закон его не защищает. Любой, кто обладает силой может прийти во фронтир, взять его имущество, деньги, или близких. В конце концов поработить самого изгоя или просто убить ради сиюминутного удовольствия. А всё потому, что мы, изгои - приравнены к животным.

– Ты так легко говоришь об этом...
– ужаснулась Марджи.

– Я привыкла к этому, - пожала плечиками девочка.
– Эллары учат нас принимать судьбу таковой - каковой пишут её строки наши боги. Никто не заставляет нас покорно терпеть унижения и когда в наши дома приходит смерть, мы встречаем её с оружием в руках. Ведь даже дикие звери свободны защищать свои логова...

Дальнейший разговор проходил всё в том же формате. Бросков спрашивал, причём делал это так, чтобы девочка не заскучала, она рассказывала, мы если нужно просили уточнить те или иные моменты, и с каждым её ответом новых вопросов у нас появлялось всё больше и больше.

Если же обобщить почти трёхчасовой разговор с перерывом на некое подобие гранулированного чая, созданного при помощи автоматизированного пищеблока города, с таким же синтезированным сахаром. Получившаяся бурда очень понравилась девочке, хотя на мой неискушённый вкус, это был самый настоящий кипячёный веник, которым пару лет назад возможно сметали просыпанные и потоптанные остатки лежалого советско-грузинского чая с спола самого грязного склада в каком-нибудь Ташкенте.

Так вот, хоть мы и не получили ответы на все интересующие нас вопросы, чего-то Динька в силу своего возраста просто не знала, о чём-то имела лишь поверхностное представление, кое-что и вовсе додумывала на ходу, опираясь на слухи, легенды, сказки и откровенные предубеждения. Однако картина получалась следующая...