На фига мне эти баксы!!
Шрифт:
Шёл ноябрь 1981 года. Отработав два месяца на хлопковых плантациях, Линка вернулась в город, к институту, госпиталю. На дежурство она шла в приподнятом настроении, в ожидании какого-то чуда. В отделении всё было привычным, только больных в два раза больше. Эпидемия в Афгане была как раз в самом разгаре, из-за этого через военкомат стали призывать не только медсестёр, но и фельдшеров. Линкины так называемые помощники на это дежурство были из местных, и во время её прихода занимались очень важным делом — традиционным чаепитием.
— Да, тут дело будет, — подумала Линка, переговорив с ними несколько минут. Поняв, что пахать всё дежурство ей придется одной, вздохнула, пожалела себя, и отправилась в ординаторскую выписывать из историй болезни назначения, сделанные врачами за день.
Она пересмотрела большую часть историй, когда, подняв глаза, обнаружила перед собой двух ребят:
— Вы что, совсем рехнулись? Сейчас бы откачивали дежурную медсестру от инфаркта!
Андрей, старшина ЛФК, находившийся на излечении уже третий месяц, отъевшийся на казённых харчах и смертельно уставший от скучного госпитального быта, довольно рассмеялся:
— Плохие мы были бы разведчики, если бы ты нас услышала.
Довольно крякнув ещё раз и удобно развалившись в кресле, он стал представлять своего друга.
— Прошу любить и жаловать, «гроза душманов», разведчик из ДШБ, причём лучший, имеет медаль «За отвагу».
— Аркадий.
— Приятно познакомиться. Но, если вы пришли потрепаться, то ошиблись временем. Наверняка сегодня будет поступление. Ты лучше мне, начальник, скажи, сколько у нас свободных коек? У каптёрщиков чистое бельё есть? Кто из ребят медсёстрам сейчас помогает? А то моя напарница Диля, новенькая, сама ничего не знает.
Старшина, заметно поскучнев, буркнул:
— Тут приходишь радостный поздравить человека с выходом на работу, услышать новости со «свободы», а тебе сразу напоминают, что ты лицо подчинённое и должен работать. Линка, явно твоё отсутствие плохо на тебе сказывается.
Его рассуждения прервал телефонный звонок.
— Андрюша, это тебя, бери медсестёр: и быстро в приёмник. Партия большая поступает, бельё своё захватите.
Линка, выйдя с ребятами из ординаторской, отыскала свою напарницу:
— Диля, идёт поступление из Афгана больных ребят. Сделай вечернее назначение и приходи в приёмное отделение на смену мне. Отбой буду делать сама.
Транспортировка больных из Афганистана, производилась в несколько этапов: сначала вертушками их собирали из медсанбатов в один крупный центр, где имелся аэропорт с приличной полосой, затем оттуда самолетом переправляли в Союз. С аэродрома автобусами доставляли в госпиталь. Уставшие после путешествия, которое иногда длилось несколько дней, измученные печеночной болью и голодом (желтушный организм отказывался есть сухой паек, выплескивая его в знак протеста рвотой), отвыкшие за время службы в Афгане от роскоши мытья горячей водой, они
В одной партии гепатитников было всегда не меньше 150 человек. Чтобы быстрее их принять, приходили все дежурившие в это время медсёстры. Когда Линка пришла в приёмное отделение, столы уже стояли вдоль стен, а на лавках сидели пришедшие медсёстры. Много было незнакомых лиц, видимо, военкоматных. Поздоровавшись с присутствующими, выбрала себе место с краю, чтобы не мозолить глаза начальству. И сразу же пошёл поток больных, открывающийся офицерами, за ними уже шли рядовые.
Спустя какое-то время Линка, качая затёкшей рукой в воздухе, отметила, что прошло уже два часа, а Дили на горизонте не видно.
— Как пить дать, болтает, упивается комплиментами, дура безмозглая, — разозлилась Линка, вспомнив, что ела последний раз еще в институте днем, и усталость навалилась на нее каменной плитой. Тоскливо взглянув на входную дверь, предоставила себя судьбе и со вздохом принялась заполнять следующую историю болезни.
В это время со стороны уходивших ребят послышался смех, все сидевшие обрадовались передышке и начали переглядываться между собой, ожидая развязки. Здоровенный детинушка, раздвигая толпу, весело отбивался от медсестры, тщетно пытающей остановить это движение локомотива. Парень оказался приятелем Андрея.
— Ну, что ты на меня, как на душмана, кидаешься, — уговаривал он медсестру, которая приходилась ему где-то по грудь. Пойми, из дому никаких известий уже два месяца нет. А тут, глядишь, зиму встречу, что-то узнаю о своих.
На непрекращающийся шум выглянул из ординаторской дежурный врач.
— Что тут у вас?
Этот майор был страшный зануда, и парень мог влипнуть в какую-нибудь неприятность. Желая спасти ближнего, а также улучшить свое незавидное положение, Линка поспешила вмешаться:
— Извините, товарищ майор, это за мной. У нас в отделении только партизаны (так называли между собой госпитальные работники медперсонал, набранный через военкомат), отбой сделать не могут.
— Так что же вы сидите, отвлекаете всех от работы, ступайте в отделение.
— Слушаюсь, товарищ майор.
Подхватив упирающегося парня, она заспешила к выходу под завистливые взгляды остающихся. На улице, довольно рассмеявшись вновь обретенной свободе, попеняла своему неожиданному попутчику.
— А ты, парень, нахал, кругом начальства валом, а ты прешь как БТР. Запросто мог нарваться на неприятность.
На что собеседник равнодушно ответил:
— Что они могут сделать? Дальше Афгана не пошлют, его же не боялся и дальше бояться не собираюсь.
Покачав головой в ответ на столь равнодушное и весьма самоуверенное заявление, Линка поспешила в ЛФК. Когда они проходили между столовыми — стационарным зданием двадцать четвертого отделения и стоящей напротив походной палаткой ЛФК, наткнулись на толпу ребят, выходивших из столовой — палатки.