На горизонте – твоя любовь
Шрифт:
Несколько раз покачав головой, чтобы избавиться от слишком навязчивого образа в своем воображении, я снимаю полотенце с волос и тянусь за феном, чтобы привести локоны в порядок. Внимательно разглядываю свое отражение в зеркале, пока теплый воздух обдувает мою кожу, я непроизвольно вспоминаю события годичной давности, когда Хантер появился в номере в тот момент, когда я была в одних трусиках, а он делал со мной и моей грудью невообразимые вещи. Почему я думаю об этом сейчас? Почему в прошлые сотни раз, когда я сушила волосы, ничего подобного не всплывало в памяти?
Не
Далее приступаю к нанесению макияжа, решаю сделать его как можно более естественным: слегка подкрашиваю ресницы, а на губы наношу едва заметные штрихи нюдового карандаша. Из одежды выбираю легкий сарафан мятного цвета с принтом из белых мелких ромашек, а из обуви останавливаюсь на белых босоножках на низком каблуке.
Собрав в сумку необходимые вещи на пару дней, включая сменную одежду, несколько комплектов белья, купальники и всякие штучки для ухода, так как моя кожа в последнее время очень капризна и восприимчива к солнечным лучам, я оставляю ее у двери, а сама надеваю очки, беру пакет с мусором и спускаюсь на первый этаж, слушая в одном наушнике музыку. Если я не выброшу его сегодня, то к моему возвращению мне придется вызывать службу, чтобы она всеми возможными средствами вытравила вонь из квартиры.
Опускаю ладонь на металлическую ручку и открываю дверь, собираясь направиться в сторону мусорных баков. Я успеваю сделать всего пять шагов, прежде чем мысленно скатываюсь кубарем с оставшихся шести ступенек, бьюсь головой о бетон и пытаюсь осознать: это реальность или мое утреннее воображение продолжает шалить? Несколько раз моргнув, картинка не меняется: он стоит у своего черного автомобиля, прислонившись задницей к двери.
Автомобиль, кстати, у него тот, который, как он утверждал, был куплен для того, чтобы возить меня на занятия. Но ездили мы на нем всего один раз, именно тогда эта машина оставила в моей памяти прекрасный отпечаток. Но вот ее хозяин… Да кого я пытаюсь обмануть? Он тоже оставил внутри меня как боль, так и очень приятные воспоминания.
Я делаю глубокий вздох, оставляю мусор на ступеньках и спускаюсь вниз, неотрывно смотря на него. Глаза в глаза. Душа в душу. Сердце в сердце. Боль в боль.
– Почему ты здесь? – вместо приветствия спрашиваю его, сложив руки на груди.
– И тебе доброе утро, Дейенерис, – он делает акцент на обращении ко мне и растягивает губы в довольной улыбке. – Решаю твое «я сама найду способ добраться туда», – отвечает он на мой вопрос.
– Теперь оно перестало быть добрым, – едко говорю, склонив голову набок. – И я не просила твоей помощи.
– А тебе и не нужно меня просить, – сообщает он, наклонившись к моему лицу.
– Я поеду на такси. – Я совсем не лгу, ведь на самом деле собираюсь воспользоваться услугами такси.
– Дейенерис, давай ты не будешь возмущаться и устраивать сцен, – на выдохе произносит он тоном, от которого мне хочется ущипнуть
– Вот поэтому мне лучше ехать на такси, мистер Каттанео, – спокойно произношу, желая отвязаться от него как можно скорее.
– Или ты садишься сюда, – диктует условие, не переставая смотреть на меня, и одной рукой открывает дверь, – или я что-нибудь сломаю таксисту или любому другому, кого ты сюда вызовешь. Выбор за тобой, – пожимает плечами, ожидая моего ответа.
– Ты псих, – констатирую факт, который мне кажется самым верным в отношении Хантера.
– Иногда даже самые здравомыслящие люди способны на безумные поступки, – отвечает он. Его глаза наполнены озорством и дерзкой уверенностью.
– Вряд ли ты к ним относишься, – парирую я, стараясь сохранить невозмутимость на лице, и разворачиваюсь, чтобы уйти, но тут же оказываюсь утянутой за руку обратно, а затем и вовсе прижатой к его машине. Сцена, которая напоминает мне нашу первую встречу, когда мы с ним «весело» болтали, не зная, что нас ждет впереди.
«Почему мне нравится, когда он так делает? Почему я хочу чувствовать его силу и резкие прикосновения к себе? Почему я не могу зарядить ему между ног, ударить головой или еще что-то из того, что я могу сделать в таких ситуациях? Вместо этого я просто стою, вдыхая его запах и рассматривая его глаза сквозь свои очки. Точно идиотка неуравновешенная.»
– Хочешь проверить все ли в порядке с моим здоровьем? – спрашивает он шепотом, прижимаясь к моей груди своей, подавляя меня своей силой, но я не поддамся ей. – С какой части желаешь начать?
– С той, где ты идешь на хрен, – огрызаюсь я, пытаясь отстраниться, но он лишь шире улыбается, смеясь в ответ на мой отпор.
– С возвращением, ангел, – говорит он, с явной усмешкой губах.
Я начинаю слегка нервничать, осознавая, что чем больше борюсь, тем больше попадаюсь в его ловушку из слов и эмоций. Кажется, это не остановится никогда, как и наши нескончаемые словесные дуэли. Ну и ладно. Я вроде бы еще в состоянии красноречиво «кусаться» в ответ.
– Я больше не твой ангел, теперь я – твой личный дьявол, Хантер, – говорю тихо, но с таким напором, будто каждое слово – выстрел, пущенный прямо в его сердце.
Я вижу, как он замирает, как его выражение лица смягчается, и это мгновение оцепенения придает силу моим словам. Он ведь специально это делает, нарочно играет на моих нервах, зная, как можно вывести меня из равновесия.
Эти несколько дней в его компании обещают быть пыткой, настоящим испытанием для меня. Не из-за собственных чувств, которые продолжают пылать, как неукротимый огонь. Хотя, кого я снова пытаюсь обмануть? Да, именно из-за этого. Я не хочу больше подпускать его ближе к себе. И я не позволю ему проникнуть еще глубже в свое сердце. В этот раз я нацелена на правильную цель, а этот чертов Охотник, возможно, ни за что не простит мне то, что я собираюсь сделать.