На грани безумия
Шрифт:
Правда заключалась в том, что при угрозе обморожения и переохлаждения никто из них не смог бы продержаться ночь в метель и при минусовой температуре.
Они должны найти способ спуститься на землю.
— Я знаю, — Ноа старался, чтобы его голос звучал спокойно и успокаивающе, старался не выдать беспокойства. — Мы должны что-то предпринять.
— Есть только одна вещь, которую нужно сделать, чувак. — Брок посмотрел вниз. — Кто-то должен прыгнуть.
Инстинктивно Ноа тоже посмотрел вниз. Головокружение пронзило его насквозь.
— Любой, кто прыгнет, скорее всего, что-нибудь сломает. Здесь крутой склон, по крайней мере, тридцать футов вниз. Может быть, больше.
— Тогда что, приятель? Что еще ты предлагаешь?
Ноа смотрел на трос над ними, пытаясь измерить расстояние до следующей вышки. К каждой из башен крепилась узкая лестница для обслуживания, ремонта и экстренных случаев.
Если бы они могли добраться до башни… но как? Перебирать руками по тросу, как обезьяны? С их онемевшими, негнущимися пальцами? Что если он упадет? Что если Майло упадет?
По крайней мере, если кто-то решится прыгнуть, у него будет больше контроля над падением, над тем, как его тело приземлится. Они могли бы пойти за помощью и привести спасательную команду обратно на холм.
Возможно, это наилучший вариант из множества плохих.
— Мои яйца замерзают, чувак, — сказал Брок. — Я не собираюсь сидеть здесь, пока наши пальцы чернеют, а ноги отваливаются. Я собираюсь прыгнуть.
— Я сделаю это. — Ноа был полицейским. Это его работа — защищать всех. Он тот, кто должен подвергать себя риску, чтобы получить помощь. Хотя мысль о том, чтобы оставить Майло здесь одного, вызывала у него физическую боль. — Это должен быть я.
— Ни за что, парень, — возразил Брок. — У тебя маленький ребенок, о котором ты должен позаботиться.
Ноа сглотнул. Его пронзил стыд. Он считал Брока поверхностным качком. Он ошибался.
— Ты уверен?
Брок кивнул, его челюсть сжалась.
— Мужик, я справлюсь.
— Держи свое тело расслабленным, — посоветовал Ноа. — Перекатывайся, когда ударишься о землю.
Брок поднял металлическую перекладину. Он наклонился, повозился с ботинками и отщелкнул свой сноуборд.
Они все смотрели, как тот летит по воздуху. Доска упала с тихим стуком в снег.
Брок повернулся и спустился с сиденья, держась за перекладину чуть ниже сиденья. Ухватившись за планку руками в перчатках, он повис на руках.
Он все еще находился на высоте двадцати пяти с лишним футов над землей.
— Закрой глаза, Майло. — Ноа расстегнул карман куртки и достал маленький, но мощный фонарик, который всегда носил с собой, вместе со складным ножом, прикрепленным к связке ключей. Он посветил лучом на Брока, чтобы дать ему свет.
Кресло покачнулось под весом Брока. Фиби тоненько вскрикнула и схватилась за одну из боковых перекладин, чтобы удержаться. Она подняла одну руку и снова опустила перекладину, чтобы не упасть.
Фиби начала плакать, сопеть
— Будь осторожен, милый.
Брок поднял на нее глаза. Его тело мягко покачивалось.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, Брок Мейсон.
— Мерзость, — проворчала Квинн, в ее голос вернулись нотки ехидства. — Просто прыгай уже.
Ноа наблюдал за происходящим, моргая от снежинок на ресницах, прикрывая рукой глаза Майло, и едва осмеливался дышать.
Брок разжал пальцы.
Падение заняло лишь мгновение, удар сердца, вдох-выдох.
Брок приземлился ногами вперед. Он неловко кувыркнулся и рухнул на спину в снег.
Истошный вопль разорвал воздух.
— Брок! — закричала Фиби.
Брок закричал еще громче.
Ноа прислонился к спинке кресельного подъемника и заглянул через край, светя фонариком и щурясь в полумраке. Парень лежал на боку на снегу, одна нога торчала прямо, другая согнута под странным углом.
— Моя нога! Моя нога!
— Что случилось? — спросила Фиби. — Ты в порядке?
— Я, черт возьми, сломал ногу, чувак! — Застонав, Брок сорвал перчатки и стал шарить по ноге, ощупывая ее в поисках повреждения. — Я чувствую кость! Я чувствую, как она торчит!
Ноа выругался себе под нос.
Брок застонал в муках. Даже в сумерках Ноа мог ясно видеть темное пятно, расползающееся по штанине ниже колена. Что-то торчало из ткани над голенью — сломанная кость.
И что теперь? Они ничего не могли сделать для него тут. А Брок не сможет пройти весь путь до коттеджа со сломанной ногой.
— Мы должны ему помочь! — Фиби плакала.
— Что, черт возьми, ты хочешь, чтобы мы сделали? — спросила Квинн. — Молились, чтобы его нога срослась в ближайшие пять минут? Спустились к нему, как ангелы милосердия?
— Не надо вести себя как последняя сволочь, — пробормотала Фиби.
— Ты вообще можешь двигаться? — спросил Ноа у Брока.
— Нет! — Голос Брока прозвучал высоко и напряженно, ломаясь от паники. — Я не могу двигаться! Мне так больно! Я вообще не могу двигаться. Я умираю! Я чувствую, что умираю, чувак! Помогите мне!
— Не смотри на нее, хорошо? Постарайся не думать об этом. Дыши ровно. Можешь поискать вокруг что-нибудь, чем можно зафиксировать ногу, чтобы обеспечить себе какую-то поддержку?
Брок повернул голову, и его вырвало. Он застонал.
— Постарайся сохранять спокойствие. Тебе нужно лечь и приподнять ноги, если получится. Может быть, подложить немного снега под неповрежденную ногу…
— Я не могу дышать! — Брок плакал. — Больно, так больно!
— У него шок, — прокомментировала Квинн.
— Брок! — закричал Ноа. — Успокойся. Делай медленные, ровные вдохи.
Это не имело смысла. Брок корчился и кричал от боли. Они могли только смотреть на его страдания в ошеломленном ужасе. Ноа прижал голову Майло к своей груди, закрыв ему глаза и уши, чтобы защитить его.