Шрифт:
Annotation
Разведенная, отчаявшаяся и обездоленная бывшая ресторатор Дэфианс Дейн узнает, что ей завещал дом совершенно незнакомый человек. Она, мягко говоря, удивлена, и любопытство берет верх. Покинув любимый Финикс, она направляется в один из самых печально известных городов Америки: Салем, штат Массачусетс.
Она здесь лишь для того, чтобы выяснить, почему женщина, которую она никогда не встречала, оставила ей дом. Настоящий замок, который знавал времена и получше. Она не может принять наследство, но адвокат практически умоляет Дэфианс оставить
Не стоит утаивать, что к дому прилагается и кое-какой багаж. Надоедливый сосед, мечтающий, чтобы Дэфианс убралась прочь. Неряшливый, немного придурочный кот. И разнорабочий, весь в татуировках, который мог бы подрабатывать моделью GQ.
Дэфианс решает остаться на три дня, и вовсе не из-за красавчика. В Салеме она чувствует себя как дома. В безопасности. Но даже это чувство резко улетучивается, когда люди начинают день и ночь стучать в ее дверь, умоляя помочь найти их потерянные вещи.
Оказывается, они считают ее ведьмой. И после нескольких загадочных происшествий Дэфианс начинает подозревать, что они правы.
Даринда Джонс
***
Один
Два
Три
Четыре
Пять
Шесть
Семь
Восемь
Девять
Десять
Одиннадцать
Двенадцать
Тринадцать
Четырнадцать
Пятнадцать
Шестнадцать
Семнадцать
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
Даринда Джонс
На грани миров
(На грани — 1)
***
Для тех из вас, кто, как и я, все еще верит в магию,
пусть даже нам уже дофига лет. Продолжайте настаивать на своем.
Один
Есть два типа людей:
те, кто верят в магию и те, кто ошибается.
Я остановилась перед раскинувшимся особняком, проверила адрес, который дала мне адвокат, затем снова взглянула на особняк, сбитая с толку еще больше чем, когда мне позвонили. Это ни в коем случае не законно. Я посмотрела на цифры на массивных белых колоннах и сравнила их с цифрами, которые нацарапала на ярко-розовом стикере. Идеальное совпадение. Одно дело, когда совершенно незнакомый человек завещает мне дом. И совсем другое — когда этот дом выглядит как краснокирпичная версия Тары[1] из «Унесенных ветром».
Я повернула голову,
На меня закричали женским голосом так, будто между нами была бетонная стена, а не кусок стекла:
— Мисс Дейн?
Я обхватила рукой грудную клетку, чтобы защитить ее от дальнейших повреждений, и повернулась к охваченной паникой женщине, которая с головы до ног была в неоново-фиолетовом.
— Привет! — крикнула она.
Нет, серьезно, буквально каждый элемент ее одежды — берет, шарф, шерстяное пальто, вязаные рукавички — были такого яркого фиолетового оттенка, что моим зрачкам пришлось приспосабливаться.
— Вы же мисс Дейн?
А я любила фиолетовый. Правда, любила. Но не настолько же яркий, что глаза слезятся. Не как спрей из перцового баллончика. Или напалм.
Я приспустила стекло и осторожно уточнила:
— Миссис Рихтер?
Женщина просунула руку в образовавшуюся щель.
— Так приятно познакомиться с вами! Ну, что думаете?
Я пожала ее руку за миллисекунду до того, как она ее отдернула и отошла назад, чтобы дать мне выйти из машины.
Миссис Рихтер, женщина всего на пару годков старше моих сорока четырех лет, занимающаяся каторжным трудом с маленькой оплатой, поспешила к капоту Букашки и вытащила стопку бумаг из плотного конверта. Стопку бумаг, которые, вероятно, ждали моей подписи.
Колющая, как иголки, судорога скрутила живот. Вопрос решался слишком быстро. Как и все в моей жизни в последнее время.
После того, как утихла первая волна боли — той самой боли, которую я испытывала уже несколько месяцев — я заправила развевавшуюся на ветру прядь черных волос за ухо и последовала за женщиной.
— Миссис Рихтер, я ничегошеньки не понимаю. Зачем чужому человеку оставлять мне дом? Особенно если этот дом выглядит так, будто сошел со страниц «Архитектурного дайджеста»[2]?
— Что? — Она оторвалась от работы с документами на ледяном ветру и перевела взгляд с дома на меня, а затем обратно на дом. — О, небеса! Мне очень жаль! Миссис Гуд оставила вам не этот дом. Я просто хотела встретиться здесь, потому что ее дом, ну… — Она откашлялась и попыталась укротить прядь светлых волос, которая хлестала по ее лбу. — Он привередливый.
Облегчение наполнило каждую клеточку моего тела. Либо так, либо аддерол[3], который я выпила вместо завтрака, наконец-то начал действовать. И все же, как, ради Сэма Спейда[4], дом может быть привередливым?