На изломе чувств
Шрифт:
Смотрю на нее и в который раз понимаю, что не могу ей отказать. Садится ко мне рядом на диван, опрокидывает на меня голову и смотрит своими глазищами.
– Оставим?
– смотрю на Олины колени, на которых чинно расположилась собака и не могу поверить, что это все реально.
– Давай попробуем оставить, до тех пор, пока Вика не объявится с нарядом ментов.
– А что может?
– Будем надеяться, что нет.
С того самого дня Оля с головой ударилась в заботы о новом
***
Июнь выдался на редкость жарким, а с учетом того, что в помещении столько народа, кондиционер не спасает и это конкретно выводит меня из себя. Смотрю на позирующую Олю и понимаю, что держусь из последних сил. Света мне советует тренировать терпение и выдержку, только так можно достичь гармонии. Но какая к черту гармония, если внутри я закипаю? После того, как Оля снялась в рекламе, на нее посыпались тысячи предложений вплоть до съемок в кино. Тут я категорически встал в позу, а вот светить лицом на фотографиях она не перестала. Я уже даже сбился со счета для какой компании ее фотографируют. Меня дико злило, что возможно сейчас какой-то урод дрочит на фотографию моей Оли. Ведь моей же! Так какого хрена я должен все это терпеть? Риторический вопрос, Озеров. Это называется уступки и, если Оле так надо, я стерплю, хотя у меня еще есть шанс в сентябре отправить ее на учебу. Не важно куда, главное пусть пойдет учиться, тогда и времени для того, чтобы светить своими прелестями не останется. Нет, я нисколько не сомневаюсь в Олиной верности, только это никак мне не помогает справиться с ревностью. Если бы не ее работа, я бы назвал себя самым счастливым человеком и эти полгода, проведенные бок о бок, можно было занести в книгу своего личного счастья.
– Михаил, вот скажи мне, что ты делаешь в разгар рабочего дня в студии?
– смотрю на мымру по имени Ангелина и понимаю, что в очередной раз хочу настучать этой бабе по голове. Вцепилась в Олю как клещ, а теперь еще сама лично ее продвигает.
– В данный момент я сижу на стуле.
– Очень оригинально. Мне казалось такие люди как ты не должны просиживать свои штаны, наблюдая за работой своей девушки.
– Не волнуйся, у меня много штанов, можно и просиживать. И о моей работе тоже не беспокойся, я сам себе хозяин.
– Ну ладно, хозяин. Ты не против, если мы перекрасим Олю в ее естественный цвет?
– Нет. Главное только не в рыжий и черный тоже не хочу.
– А розовый?
– Я тебе зубы выбью.
– Не понимаю, как такая девочка посмотрела в твою сторону. Ну ладно, предположим деньги, так сейчас она прилично зарабатывает, и нет же, чего тебя терпит.
– Я тебе говорил, что зубы выбью? Так вот я передумал, выбью только один- передний. Будешь колоритной дамой.
– Вы опять ссоритесь?
– за нашими словесными перепалками не заметил, как к нам подошла Оля.
– Нет, Оленька, мы беседуем о том, где лучше и качественнее делают зубы, да, Михаил?
–
– И где?
– улыбаясь произносит Оля. Ведь знает же, что мы говорили не о зубах, но нет же, надо обязательно подыграть.
– Да, Михаил, на чем мы остановились, я забыла?
– вещает вовсе не Ангелина, а Демонлина.
– В зубландии. Это клиника такая, недалеко от вас открылась. Так что, если кому-то выбьют зуб- сразу туда.
– Ладно, хватит собачиться, я быстро переоденусь и к тебе, - Оля быстро чмокает меня в щеку и уходит в другую комнату.
– Надеюсь она когда-нибудь прозреет.
– Надейся.
Через пару минут Оля выходит уже полностью переодетой в коротком желтом платье с какими-то милыми рюшами на плечах. Одним словом, чертовски хороша.
– Я готова, поехали.
***
– Как думаешь, Марк скоро придет?
– спрашивает Оля.
Присаживаюсь на диван и облокачиваюсь на спинку.
– Нет, не скоро, у него до вечера репетиция.
– Это хорошо, - с улыбкой произносит Оля и садится мне на бедра, тут же начиная елозить на мне. – Очень, очень хорошо. Я скучала, день казался таким долгим. И ты скучал, да? Приехал раньше, чем обычно.
– Скучал. Больше не надевай такие платья.
– Почему?
– Потому что одним движением руки с тебя его можно снять, сразу оголив грудь. А ты снова без лифчика, - прикусывая мочку уха, произношу я.
– Я думала тебе нравится моя грудь.
– Нравится, но ее должен видеть только я.
– Так только ты и видишь.
– У тебя на все вопросы ответы есть?
– фиксирую Олю так, чтобы она наконец не елозила на мне, испытывая итак мою пошатнувшуюся выдержку.
– К сожалению, не на все, - в миг с нее слетела улыбка и лицо приобрело какой-то задумчивый вид.
Убираю ее распущенные волосы назад и целую в шею. Обхватываю ее лицо обеими руками, легонько поглаживая нежную кожу большим пальцем.
– Оль, я тебя так люблю. Никогда даже предположить не мог, что такое возможно.
– Я так плохо расслышала, скажи это еще, пожалуйста, - усмехаюсь ей в лицо.
– Ну еще разочек.
– Люблю тебя, очень.
– А я как тебя, Мишенька, словами не передать. Боже, я в раю, не хочу так рано умирать, у нас еще нет лапочки дочки и сыночка.
– А кто говорил, что доживет до девяносто? Чего это тебе вздумалось умирать?
– Потому что мне так хорошо, как будто я уже умерла и в раю.
– Нет уж, дорогая, будь добра умирать только после меня.
– Договорились, а можно вообще в один день.
– Ты с сиропом-то не перебарщивай, в один день разве, что можно в катастрофе помереть.