На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного
Шрифт:
Мужик-новгородец. Злодей! И тебе Волхова, реки сей, не выпити! Всех новгородцев да не выбити!
Монах. Богородица охранит новгородцев. Взял я образ Божьей Матери. (Поднимает кверху образ.)
Царевич Иван. Батюшка, против образа Богородицы как идти?
Иван. Сатанские изменники тут, тот образ взяв, в кощун впали. Не с ними Богородица, но с нами. (Кричит.) Еретиков сжечь мудростью огненной! Опаленных привязывать к саням, волоча! За ними везти жен и детей! Женщинам связывать назад руки,
Грязной. Эх! Хороша потеха на Волхове! (Смеется.)
Иван. Ломаем руки, ноги, головы.
Опричник (весело). На мостике на волховском дружиной мужиков с бабами пощелкаем. (Бьет.)
Женщина (вопит). Сжалуйся, государь! Пощадай сынчишку моего, мальца Сергия. (Грязной сбивает ее. Она хватает Грязного за ногу.) Человечонок мой, человеченко малый! Пощадай мальца Сергия.
Грязной (насмешливо). Да что за тряпица за ногой волочится? Что за онуча привязалась? (Смеется. Толкает ногой женщину.)
Иван (яростно). Васютка, обдирай ее до гола! Сымай платье! (Дико смеется.)
Грязной. Любо, любо! (Срывает одежду с женщины.)
Иван (яростно). Вертите им головы, будто пуговицы! (Дико хохочет.) Привязывайте тонкими веревками за ноги, головы, бросайте с моста, добивайте тонущих!
Малюта. Опричники! Государь велел нам, своим государевым детям боярским, тех изменников, мучаных и поджаренных людей, за руки и за ноги и за головы вязати различно тонким ужищами. И привязывати их повелел по человеку к саням, и повелел их быстро за санями волочити на Великий Волхов мост, и метать с моста в реку Волхов, а жен и детей связывать вместе и метать их в ту же реку.
Опричники. Любо, любо!
Иван. По реке ездить моим царским слугам с баграми и топорами и добивать тех, которые всплывут.
Малюта. Так сделаем, государь. Опричники! И иные государевы люди, дети и боярские и воинские люди! В малых судах ездите по реке Волхов, с оружием, с рогатиной, и с копьями, и с баграми, и с топорами. И которые люди, муж и жена и всякий возраст, из глубины речной вверх по воде всплывет, тех людей копьями да рогатинами, да топорами секуща без милости в глубину речную сурово погружати, предаючи их, изменников, лютой и горькой смерти.
Опричники. Любо, любо! (Бьют.)
Шут. И я дубец возьму, прутик. (Размахивает дурацкой булавой.)
Иван. Мальчик, отчего ты прежде бил изменников, а ныне не бьешь?
Царевич Иван. Приутомился я, батюшка. Неможется мне. Кваску бы горячего попить, на морозе стоячи, на ветру ледяном.
Шут.
Иван (толкает ногой шута). Молчи, шут. Эй, квасу горячего! (Приносят квас.)
10
Руда – кровь (др. – рус.).
Шут. Хорош квасок. В чанах солод затирается с мукой овсяной в сусло. Дай и мне попить.
Иван. Тебе, шут, квасная дробь, которая на корм скоту. (Смеется.)
Шут. Государь, и дробь поем, ежели с хлебом. (Смеется.)
Иван (пьет квас). Малюта, сколько побито, на воротах написать.
Малюта. Так пишем, государь великий. На воротах записки делаем, по углам номера выставляем, что эта улица уже казнена.
Грязной. Писано, Малюта, которую мы с тобой улицу мели, ехали, секли, рубили до единого. (Смеется. Пьет квас.) Государь, и татар из тюрьмы сюды привели.
Иван. Се пленники схвачены, ведите их сюда. (К сыну.) Иван-сын, мальчик, а чего не пьешь квас, который возжелал? Горяч квасок исцеляющ. А хочешь ли, лечца кликнуть?
Царевич Иван. Помыслил я, батюшка, не от квасу мне исцеление, да не от лечца. От молитвы, ежели Бог пожелает. Видел я, батюшка, сон дурной. И от того видения ужасного занемог. И не говорил о том, пробудившись в страхе и ужаса исполненный.
Иван. То, Иван-сын, демон над нами властвует, желает нам зла от еретиков новгородских напущена. Что видел?
Царевич Иван. Видение церкви, батюшка, и ты со мной шел и видел свет в церкви, какого прежде николи не было. И святого Прокопия, идущего в церковь в западные двери, и тот святой Прокопий нам угрожал. И тут же видел брата моего Федора, близ меня стоящего с рыданием. И захотел бежать из той церкви, а ты, батюшка, меня удержал.
Иван. Демон то в облике праведного Прокопия Устюжского Чудотворца. Что говорил тебе цьяшос обо мне, то все ложь. Пробудившись, надобно говорить: «Отойди, проклятый демон!» Да псалтирь глаголети. Отец же мой духовный соборной церкви протопоп Евстафий почнет над нами псалтирь глаголети сем вечером. Так и пройдет.
Евстафий. Так, государь милостивый, демонов покорим.
Грязной. Государь великий, пленных привели уж. (Вводят пленных.) Тут содержащиеся в темницах и башнях пленные немцы, поляки и татары.
Евстафий. Вот он, государь, демон латынский и бусерменский.
Иван. Они, ходя войной на Русь, села и города разоряли, а Новгород со Псковым к измене склоняли.
Малюта. По твоему, государь, велению собраны пленные полочане и немцы, и татары, которые содержались в тюрьмах, а частью помещены были в домах.