На крыльях надежды
Шрифт:
Ведь если я не любовница, как утверждает он, то… кто тогда?
— Света… Черт! — он выругался и замолчал на некоторое время, практически сканируя меня рентгеновским взглядом.
Между нами повисло напряжение, нарастающее с каждой секундой тишины. Он молчал, а я… я кожей чувствовала разочарование. Оно горчило на губах. Щипало глаза. Сдавливало горло. И я уже пожалела, что подняла этот разговор. Зря… Все зря.
— Илья.
— Света.
Начали мы практически одновременно.
— Подожди, дай сначала скажу я… Ты неправильно истолковала сейчас мое
— Честно? Нет. Не понимаю. Что «не так» и «не здесь» ты хотел? — прошептала, едва сдерживая слезы.
Он ничего пояснять не стал. Оттолкнулся от стены и замер, еще раз внимательно посмотрев, а мое сердце на это его движение-отстранение болезненно сжалось. Сейчас скажет «извини» и уйдет.
Но Илья не ушел, он полез во внутренний карман дубленки, что-то достал, сжав в кулак, а потом, словно решился… Протянул мне руку и на раскрытой ладони оказалась коробочка, такая же, как и та, в которой он дарил мне кулон.
Затаив дыхание, смотрела в его мерцающие в темноте глаза, свет в прихожей мы так и не включили, и ждала… с замиранием сердца ждала дальнейших слов.
Неужели он… решился.
— Я хотел сделать это в Питере, — криво усмехнулся Волков и провел по волосам. — Чтобы было незабываемо. Но по твоим глазам вижу, что ты туда не поедешь, без вот этого, — он покрутил коробочкой у меня перед носом. — А раз так, то… черт с ним, с этим красивым предложением, да?
Я кивнула на автомате, а он прислонился к моему лбу своим и зарылся рукой в волосы. И глядя в глаза, спросил:
— Света, ты выйдешь за меня?
В голове шумело от нахлынувших эмоций, и я не могла произнести ни слова. Словно кто-то сжал горло.
— Све-е-ет, — прошептал Илья и поцеловал уголок губ. — Не молчи, прошу.
— Ты… уверен? — прикрыв глаза, уточнила я.
— Конечно. Я бы не стал заходить с тобой так далеко, — выдохнул он, обдавая горячим дыханием щеку, прокладывая дорожку поцелуев к шее. — И, в конце концов, разве не видно, как я к тебе отношусь?
Зря. Ох, зря я закрыла глаза, пытаясь спрятаться от его эмоций, читаемых в горящем взгляде. Ощущения стали острыми. Практически запредельными. Я сейчас была натянута словно струна, буквально звеня от напряжения. Один сплошной оголенный нерв.
И ведь Волков не делал ничего сногсшибательного, чтобы я так реагировала на него. Ласки были абсолютно невинными. Мы даже не сняли верхнюю одежду, лишь расстегнули ее, и все. Но несмотря ни на что я таяла в его объятиях, млела от ласк.
Свободная рука Ильи медленно проникла под кофту, и кожа тут же покрылась мурашками. Волков это почувствовал. Усмехнувшись, легонько прикусил мочку уха и усилил напор. Продолжая поглаживать спину. Контраст моей горячей кожи и его прохладной ладони, распалял все больше.
Мысли путались, превращаясь в кисель, но я не унималась, с огромным трудом продираясь через туман, стараясь продолжить диалог. Мне было важно выяснить все и сейчас. Окончательно убедиться, чтобы потом не сожалеть, тем более в свете последних событий с Волковым-младшим.
— А Саша? …
— А что Саша? Свет, он тринадцатилетний пацан, и если я сейчас пойду у него на поводу, то ничем хорошим это не закончится. Я не говорю об игнорировании его потребностей, желаний или просьб. Он мой сын и моя любовь к нему безоговорочна. Но при этом я не могу и не хочу лишать себя личной жизни, — я почувствовала, как тонкое кружево бюстгальтера отодвинули, сжав сосок. — Нормальной. Человеческой. По возможности счастливой. Жизни. С любимой женщиной. Не прячась по углам. Понимаешь? Надоело уже… Мать всегда говорила, что вода камень точит, так стань моей водой.
Ответить мне не дали. Да и не ждали, собственно, этого ответа. Илья последние слова произносил, касаясь моих губ, а как только высказал свою мысль до конца, накрыл их своими. Причем так, словно я уже согласилась на его предложение.
Хотя о чем это я? Согласилась ведь. Не словами. Своей реакцией на него.
Обняв за шею, притянула Волкова ближе, полностью капитулировав. Он оценил и принял сей факт. Скинул на пол дубленку, ловким движением сдернул с меня шубу. На каком-то бешеном адреналине и возбуждении мы срывали друг с друга одежду. Сейчас контакт кожа к коже казался жизненно важным.
Все отошло на второй план. Лишь этот мужчина рядом. Правильный. Мой. Его руки, не дающие упасть. Дыхание, необходимое как воздух, а может и заменяющее его. Свет янтарных глаз, пьянящих не хуже крепкого алкоголя. Горячие руки, блуждающие по телу, так щедро раздающие грешные обещания. И шепот… его шепот, уносящий последние связные мысли.
Спустя время мы лежали разгоряченные в объятиях друг друга. Дыхание Ильи шевелило мне волосы на виске. Мысли текли вяло, лениво. Дико не хотелось возвращаться на грешную землю.
— Свет.
— М-м-м? — на грани слышимости отозвалась я.
— Ты что… спишь, что ли?! — ошарашено спросил Илья. — Эй! Это, вообще-то, прерогатива мужчин засыпать сразу после секса!
— Так спи, — не стала спорить с этим утверждением, лишь удобнее устроилась на его плече. — Кто тебе не дает?
— Женщина! Совесть имей! — посмеиваясь, воскликнул Волков. — Ты мне так и не ответила.
Пришлось поднять голову и встретится с Ильей взглядом. Я только сейчас заметила, что он в пылу страсти не забыл захватить с собой коробочку.
— Я жду, — в голосе проскочили требовательные нотки, а вот глаза смеялись.
— А можно напомнить вопрос? — и закусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться над его выражением лица. — Сам понимаешь, память девичья.
— Ну хоть не старческий маразм, — не остался в долгу Волков.
— Эй! — пихнула локтем этого наглеца.
— Ладно! Ладно! Сдаюсь, — и мир неожиданно перевернулся. Вот я лежала на его груди и Илья полностью расслаблен. И вдруг каким-то молниеносным образом, буквально за доли секунды, все изменилось. Теперь уже я располагалась на спине, а он прижимал меня к кровати своим крепким, обнаженным телом, не давая возможности пошевелиться и разорвать зрительный контакт. — Ты выйдешь за меня?