На Лене-реке
Шрифт:
Только бы решился сегодня вопрос!
Сергей Кузьмич уже три дня тому назад передал Еремееву все материалы. В тот же день ознакомил с ними работников плановой комиссии и филиала Академии наук. Совещание обещало быть интересным.
— Не знаю, будет ли стенографироваться совещание, — еще накануне предупредил Сергей Кузьмич Ольгу, — если нет, то прошу вас подробно записывать все высказывания. Каждое предложение мы, проектировщики, должны изучить и взвесить.
В томительном ожидании день тянулся нестерпимо долго, но пришел и ему конец. В раскрытое окно вместе
Совещание началось ровно в восемь часов вечера в кабинете Еремеева, в том же самом, в котором он принимал изыскателей весной. На стене так же висела огромная геологическая карта, но теперь рядом была прикреплена карта среднего течения реки Лены.
Сергей Кузьмич представил Еремееву всех работников изыскательской партии. Когда он назвал Ольгу, то Еремеев внимательно посмотрел на нее и переспросил:
— Перова? Знакомая фамилия. Не сродни Андрею Николаевичу?
— Жена, — весело ответила Ольга, хорошо понимая, что Еремееву все это давно известно.
— То-то я вспоминаю, — улыбаясь одними глазами, сказал Еремеев, — весной у вас другая была фамилия. Какая-то украинская.
Работников изыскательской партии Еремеев усадил поближе к своему столу. Дальше, заполняя все места за длинным столом для заседаний, покрытым темно-красным тонким сукном, разместились работники обкома, плановой комиссии, филиала Академии наук.
Почти напротив Ольги сидел плотный мужчина с округлым, несколько пухловатым лицом, в очках с тонкими золотыми ободками. Он тоже обратил внимание на фамилию Ольги.
Еремеев коротко объяснил цель совещания.
— Для доклада правительству проектировщикам необходимо знать наше мнение. Руководитель изыскательской партии товарищ Ракитин доложит нам коротко о двух основных вариантах. Каждый из нас, — Еремеев подчеркнул слово «каждый», — выскажет свою точку зрения и после совещания подпишет стенограмму протокола.
Ольга с благодарностью посмотрела на Еремеева, она очень не любила вести записи на совещаниях: в стремлении уловить основное для записи пропадали детали, зачастую очень существенные.
— Приступим. Прошу вас, товарищ Ракитин.
Сергей Кузьмич вышел к карте. Доклад его был предельно краток.
— Наиболее целесообразны, по сравнению со всеми прочими, два варианта. Первый вариант, — он тупым концом карандаша провел черту на карте, пересекая Лену несколько ниже Приленска, — назовем его нижним, и второй, — он провел вторую черту, — назовем его верхним. Преимущества и недостатки каждого из них изложены в представленных мною материалах. Напомню вкратце. Нижний вариант расположения плотины — ниже города Приленска, в районе Голых Скал, — на первый взгляд более приемлем. Длина плотины здесь почти в три раза меньше, нежели при верхнем варианте. Это, конечно, существенный плюс. Но зато рельеф дна и структура грунтов таковы, что потребуют особо сложного инженерного решения проекта. При этом варианте необходимо переселять большое количество колхозов. А главное —
— Приленск превращается в Венецию, — вполголоса сказал кто-то в конце стола своему соседу.
— Скорее в град Китеж, — возразил тот, и оба беззвучно засмеялись.
— Верхний вариант, по которому плотина пересечет реку в районе острова Медвежьего, — продолжал Сергей Кузьмич, — потребует большего объема строительных, особенно земляных, работ. Зато здесь их организация проще и работы можно вести широким фронтом. Значительно меньше колхозов попадает в зону затопления, и никакого ущерба не наносится городу.
Таковы в основных чертах характеристики двух главных вариантов. Если отдельные детали неясны, прошу задавать вопросы.
«Толковый мужик», — с уважением подумал Еремеев. Ему очень понравилась краткость доклада Сергея Кузьмича.
Вопросов было много. Ольга обратила внимание, что больше всего задавал их сидевший против нее круглолицый в золотых очках. И еще заметила она, что вопросы были подготовлены заранее, потому что время от времени он сверялся с записями в маленьком щегольском блокноте, лежавшем перед ним на столе.
Незнакомец в золотых очках — к концу совещания Ольга узнала, что фамилия его Джерготов, — в числе прочих задал вопрос:
— Почему на рассмотрение совещания представлено только два варианта? Разве на величайшей реке нашего государства всего только два пункта, пригодных для строительства электростанции?
Сергей Кузьмич пытливо взглянул на Джерготова, быстро снял и таким же резким движением вернул обратно на место пенсне — по этому жесту Ольга и определила, что вопрос вызвал недовольство, — и сухим, академическим тоном ответил:
— Теоретически в любом месте любой реки можно соорудить плотину, создать разность уровней и получить таким образом источник энергии. Любой створ плотины имеет свои достоинства и свои недостатки. Окончательно они определяются после завершения проектных работ по данному створу. Но проектирование гидроэлектростанции нашего масштаба — дело большое и стоит миллионы. Поэтому задача изыскателей — работа которых предваряет проектирование — предложить проектировщикам не возможно большее, а возможно меньшее число вариантов. Я очень доволен, что нам удалось свести их количество до двух. С вашей помощью мы надеемся найти единственный оптимальный вариант.
Но Джерготов, видимо, менее всех был склонен оказать именно в данный момент эту помощь изыскателям.
Боялся ли он ответственности, которую приходилось брать на себя, подавая свой голос за тот или иной вариант, или опасался попасть впросак, высказав ошибочное мнение, или просто был не готов к решению столь принципиального вопроса, только он снова обрушил на Сергея Кузьмича нескончаемую лавину вопросов.
Вопросы показывали достаточную осведомленность Джерготова и вместе с тем изобличали несомненное желание уйти от немедленного решения.