На лезвии меча
Шрифт:
Когда всё закончилось, Софи трясло как в лихорадке, хотя, может быть, у неё действительно подскочила температура, но она думала только о ребёнке, и периодически красивое мужественное лицо Рене возникало перед ней, и она слышала его голос: – Девочка моя, как я рад, что не ошибся в тебе. У тебя будет трудный путь, но ты выдержишь!
Женщина – хирург посматривала на Софи с уважением, не сказав ни слова.
После того как она залила рану риванолем, сделала дренаж и наложила несколько швов, она вколола Софи
Софи почувствовала, что рука её приобретает нормальные болевые ощущения и вдруг ей жутко захотела спать. Софи отстегнули от кушетки, какая – то молодая женщина подхватила её под плечи и увела в другую комнату.
Так Софи попала в Семью Старика, и прошло немало времени, прежде чем её перестали мучить кошмары, в которых красавец Рене подмигивал ей и говорил: – Вот видишь, детка, всё на этот раз обошлось. Главное, ты смылась оттуда живой и целой. Курочка ускользнула из-под ножа!
Эпизод 3
Сцена 7
Потянулись дни, когда Софи ничего не делала, а только ела и спала. Каждый день её водили в крохотный домик на перевязку, и она видела, что рана постепенно затягивается, а кисть приобретает обычную подвижность.
Беременность Софи протекала нормально. Дни складывались в недели, недели складывались в месяцы, и Софи всё чаще прислушивалась к себе и той жизни, что развивалась и крепла в ней.
Шумели дожди за окном, потом всё поблекло и холодный сухой ветер трепал голые ветви, и уныло шуршал желто-серый тростник на озере.
Потом небо ударило просинью и грянул первый гром, и ливни напоили иссохшую землю, и зазеленела трава, и зацвели цветы, и листва вновь зашелестела над крышей дома, в котором теперь жила Софи.
Если честно, в этом доме она занимала всего одну небольшую комнатку и делила его с Маргарет, крупной девицей неопределённого возраста, у которой всё никак не складывалась личная жизнь.
Это произошло вследствии нехватки мужчин в клане Старика, родители которого отказались переселяться в Город и предпочли пусть и голодное и лишённое благ цивилизации существование на Свободных территориях.
Сцена 8
Однажды утром Софи проснулась как обычно от далёкого мычания коров, блеяния коз и собачьего брёха с каким-то давно забытым ощущением чего-то, что ей пора начинать делать. Она покрутилась под одеялом, выглянула в окно на поле, покрытое утренним туманом, таким густым, что первые солнечные лучи превращали его в жемчужный пар, и решительно встала.
Коротенькие шортики цвета хаки подчёркивали округлившийся животик, но она понимала – пора! Быстро поддёрнув шортики и одев широкие брюки всё того же цвета хаки с завязочками на бёдрах и такую же тунику, Софи решительно распахнула окно и одним гибким движением, как змея, выскользнула в жемчужный туман рассветного утра.
В это утро
Почти час она входила в нужное ей состояние и лишь когда почувствовала, что готова, начала свой боевой танец. Конечно, многое получалось без должного изящества, но она знала: главное – начать. Всё, что мышцы впитали в себя с раннего детства – вернётся, и она снова войдёт в форму. И лишь когда она закончила боевой танец, до неё донёсся вздох восхищения. Она медленно обернулась.
– Классный танец, – потупившись сказала маленькая девочка в платьице цвета хаки и кожаных сандаликах на босу ногу. – Научишь?
– Конечно, – сказала Софи. – Если мама будет отпускать тебя так рано – да. Кстати, а ты почему не в постели? Дети в это время ещё седьмой сон досматривают.
– Мама сегодня на коровнике, поэтому мне не спалось, и я хочу пойти к ней, – застенчиво сказала девочка, ковыряя песок носком сандалика.
– Ну так как? Пойдем в дом, или за молочком, к маме? – спросила Софи. Она помнила, что девочку звали Кристина и она жила со своей мамой по имени Анна, которая, судя по всему, приходилась какой – то дальней родственницей Старику.
– К маме за молочком, – радостно захлопала в ладоши Кристина и Софи пошла вместе с ней туда, откуда доносилось густое мычание коров требующих дойки.
Сцена 9
Анна была полностью занята дойкой и поэтому не сразу заметила Софи и свою дочь. Но если к Кристине не возникло никаких вопросов, то на Софи Анна выступила довольно – таки резко и основная суть претензий заключалась в том, что без разрешения Матери Софи на ферме делать было нечего.
– Придётся Маргарет попросить, чтобы она приглядывала за тобой, а то ты шляешься где ни попадя, – устало сказала Анна и убрала прядь волос под платок.
– Зато, мам, ты не видела, как она танцует, – сказала Кристина и Анна пристально и оценивающе взглянула на взмокшую Софи. – Это был такой танец, такой танец… Я никогда не видела, чтобы кто – то так танцевал!
– Танцы бывают разные, – сказала Анна. – Одни – чтобы ублажить невзыскательную публику, а другие…
– А другие, чтобы убивать, – жёстко ответила Софи и, кивнув на прощание Кристине, отправилась в свою комнату.
С тех пор Софи помимо своих утренних тренировок, на которых чувствовала себя всё увереннее и увереннее начала сопровождать детей в лес за грибами и ягодами. А через неделю Старик сказал ей, чтобы она заглянула к кузнецу, дескать, тот приготовил для неё небольшой подарок. Софи кивнула и отправилась по своим делам и только к вечеру оказалась в кузне у Кристенсена, крепкого мускулистого блондина скандинавской внешности, якобы бывшего солдата, как донесли до её ушей услужливые женщины.
– Слушаю тебя, – вместо приветствия сказала Софи и уселась на большой отполированный камень у входа.