На моей планете сегодня дождливо
Шрифт:
Аленка — очень хорошая, мне с такой подругой страшно повезло. В том числе и потому, что эта безбашеная вертихвостка продолжает общаться со мной, хоть я чаще всего не составляю ей компанию в дебошах. И с моей стороны очень мерзко пробираться в ее разум. С Денисом… с Денисом — это немного другое, ведь все мое душевное равновесие зиждется на его мыслях. Но с Аленкой я лишаю себя этого права.
— Ален, — говорю ей. — Помнишь, меня током ударило? — она теперь смотрит на меня внимательнее. — Так вот, после этого со мной кое-что
Подруга охает:
— Я ж тебе говорила… к врачу!
— Нет-нет! — успокаиваю и усаживаю напротив. — Послушай… Ты не поверишь! Но я могу читать мысли других людей…
Аленка не смеется, вглядывается в меня еще пристальнее. Думает, что меня к врачу уже поздно, пора врачей ко мне. И тогда я выдаю ей кое-что о том парне — ее последней влюбленности, то, чего она не произносила вслух, но при этом я успела уловить, когда впервые в нее провалилась. Описываю подробно его внешность, пытаясь воспроизвести запомненный образ.
Она серьезна, просто качает головой, не верит, пытается придумать объяснение, нервно дергая пальцами край своего топа. Понимаю, что пора вводить тяжелую артиллерию, поэтому повторяю ее жест и проваливаюсь. О, я такая лохматая?! Она почему ж мне не сказала? И мешки под глазами… да у меня в жизни не было такой синевы! Это так на мне ночные гуляния сказались? Мысли у Аленки бессвязные, ничего такого, что стало бы неопровержимым доказательством, но я успеваю уловить отголосок важного прежде, чем вываливаюсь из нее.
— Вы расстались с ним. Нет, не так… Он не отвечает на твои звонки?
Она мгновенно вскакивает на ноги и выставляет перед собой руки, словно останавливая, смотрит на меня, как на ожившего мертвеца. Я тоже быстро поднимаюсь, но она отшатывается и мычит.
У меня уходит часа два на то, чтобы полностью восстановить наши отношения: клянусь, что больше не залезу к ней в голову без разрешения, утешаю по поводу последнего мудака, объясняю процедуру — как и что мне нужно сделать, чтобы провалиться. Теперь она опять смеется и восхищенно переспрашивает о каких-то мелочах. Но когда я прошу стать моим подопытным кроликом, тут же решительно отказывается.
— Прости, дорогая, но точно нет! — она даже отводит взгляд, будто страшится, что я нарушу обещание. — Понимаешь, когда ты на пару секунд влезаешь в чужое сознание, которое об этом не подозревает, то ухватываешь именно текущее настроение. А теперь я знаю, то есть буду думать о том, что хотела бы скрыть от тебя, самое тайное — именно это ты и увидишь!
Я улыбаюсь:
— А тебе есть что скрывать?
— Любому человеку есть что скрывать. Что-то, чем он не хотел бы делиться.
Вынуждена с ней согласиться. И теперь нахожусь в растерянности — у меня такой дар, а я даже не могу им как следует воспользоваться. Но Аленка подсказывает выход:
— А вот Денис — само то! Давай, звони ему, встретьтесь, почитай его мысли!
— Значит, в тебя проваливаться —
Но она серьезна:
— Именно! Кира, да это же твой шанс! — отвечает на удивленный взгляд: — Тебе отлюбиться от него надо, давно уже! Поройся в его мыслях — и быстро разлюбишь. Он, конечно, красавчик, не спорю, но человек-то… поверхностный. Самый банальный повеса, у которого уже полинститута числится в списке «бывших двухнедельных». Нет, он никого не обманывает, ничего не обещает… наверное. Просто веселится и живет на полную. Я не осуждаю его! Но я за то, чтобы ты хоть раз посмотрела на него объективно.
Не могу поверить в услышанное:
— Но почему ты раньше не говорила, как к нему относишься? Я думала, ты была рада, когда мы с ним общаться начали…
— А ты бы стала слушать? — она теперь смотрит мне в глаза без опаски — сейчас для нее важнее достучаться до меня. — Конечно, я была рада! Так и решила, что узнав его поближе, ты и сама все поймешь. Чтоб до тебя дошла его неидеальность! И ты не из тех, кто под каждого ложится, поэтому отлюбилась бы от него максимально безболезненно.
Боже, как же сильно она сейчас ошибается. Если бы Денис вчера зашел в квартиру, если бы начал… я бы даже не задумывалась. Это же он! Будто бы у меня есть выбор. И еще она неправа насчет него — да, может, он и бабник, но кто из парней с его внешностью этим не грешит? И когда-то ему встретится та самая, которая станет «трехнедельной», а потом и «трехлетней», возможно, «пожизненной». Но Аленка уверена, что это буду не я? Не потому ли, что она видит каждый прыщик на моем лице, будто увеличенный лупой?
Но в самом главном она права — у меня, в отличие от всех остальных, есть серьезное преимущество — возможность узнать Дениса изнутри, в прямом смысле! И раз уж я не собираюсь становиться суперменом или преступления там всякие раскрывать, то дар свой могу с чистой совестью использовать для собственных потребностей. Чтоб зазря добру не пропадать.
Только теперь замечаю, что Аленка крутит в руках мой телефон. Демонстративно тыкает на надпись «Денис Комиссаров», нажимает вызов и включает динамик. Я шутливо замахиваюсь на нее, а потом прокашливаюсь, чтобы прочистить горло. Отвечает после нескольких гудков:
— Да?
— Денис? Это Кира…
Он смеется:
— А это Рома. Спит еще хахаль твой. Сейчас Андрюха с Танюхой ему устроят драматический подъем… — он это говорит куда-то в сторону, видимо, чтоб остальные его услышали, а потом уже в трубку с нескрываемым весельем: — Ты у него до сих пор «Катей» записана.
Аленка демонстративно разводит руками, словно это доказывает, что Дениса надо срочно сжечь на костре за такую провинность. А я сильно жалею, что поддалась ее уговорам. Ну вот что теперь сказать человеку, с которым я вообще не собиралась разговаривать? Но он продолжает сам: